Международный. Уголовный. Бесперспективный. Или о планах МУС начать расследование действия американской армии в Афганистане

Много шума из ничего
Когда в 2002 г. Международный уголовный суд начал свою работу, многие эксперты высказывали сомнения в эффективности этого института: Соединенные Штаты отозвали свою подпись из-под Римского статута, а Китай и вовсе изначально отказался от планов участия в этой структуре. Подобная ситуация изначально обусловила отсутствие у МУС действенных рычагов воздействия на ситуацию в зоне большинства военных конфликтов. Но, несмотря на это, представители суда развернули бурную деятельность по отслеживанию ситуации в «горячих точках» планеты. Впрочем, добиться каких-либо ощутимых подвижек в изменении ситуации прокурорам суда удавалось крайне редко: на практике поле деятельности ограничилось странами Африки, и даже в этом случае попытки МУС решать поставленные перед ним задачи нередко заканчивались провалом. Так, настоящей пощечиной для заседающего в Гааге суда стала победа одного из обвиняемых по делу о военных преступлениях 2007 – 2008 гг. Кении (в ходе столкновения народностей кикуйю и луо) – Ухуру Кениаты – на выборах президента этой страны.
Несмотря на не слишком выдающиеся успехи, сотрудники суда, необходимо отдать им должное, никогда не шли на политические компромиссы с великими державами, стараясь заручиться поддержкой последних. Но никогда эта тенденция не проявлялась так ярко, как в 2016 г. Сначала прокурор МУС Фату Бенсуда выступила с заявлением о том, что присоединение Крыма к России можно расценивать как доказательство агрессии РФ против Украины, а затем анонсировала планы проведения расследования в отношении американских военнослужащих в Афганистане.
В итоге Кремль принял решение об отзыве своей подписи из-под Римского статута, а взаимоотношения МУС с официальным Вашингтоном резко переместились из категории «прохладные» до уровня «почти откровенно враждебные».
Естественно, подобные демарши породили среди как экспертов, так простых обывателей, массу вопросов. Имеет ли МУС право привлечь к ответственности военнослужащих армии США? Насколько реальны подобные перспективы? Есть ли в принципе необходимость в подобном расследовании?

Пределы ответственности
МУС, как прописано в его уставе, известном широкой публике под наименованием Римский статут, имеет право расследовать преступления против человечности, акты геноцида, агрессии и военные преступления. Суд имеет право привлекать к ответственности за соответствующие деяния, совершенные на территории государств-участников, либо их гражданами за пределами родных стран. В остальных случаях МУС не имеет каких-либо прав. Впрочем, существуют и определенные исключения: Совбез ООН  может путем принятия резолюции (в соответствие с главой VII Устава) передать на рассмотрение суда ситуацию, возникшую вне сферы его юрисдикции. Подобное можно было наблюдать, когда МУС было дано право расследовать ситуацию с этническими чистками в ходе дарфурского конфликта в Судане. Равным образом юрисдикция суда может на ограниченный промежуток времени распространиться на какую-либо страну, не подписавшую Римский статут, если ее руководство обратиться к МУС с соответствующей просьбой (в 2014 г. к этому способу прибегала Украина).
В случае афганского конфликта у госпожи Бенсуда действительно имелось право для вмешательства в ситуацию. В 2002 г. президент Дж. Буш-младший отозвал подпись Соединенных Штатов под Римским статутом, но годом позже его афганский визави принял решение о вхождении Исламской Республики в сферу юрисдикции МУС. Таким образом, суд получил право привлекать к ответственности американских солдат и офицеров за преступления, совершаемые на территории Афганистана.
Американский суд – самый гуманный суд в мире?
Однако в этом случае следует помнить про одно важное обстоятельство: заседающий в Гааге суд работает на основании принципа комплементарности, т.е. дополняет, а не подменяет собой национальное правосудие. И если МУС решит посадить на скамью подсудимых военнослужащих США, ему перед этим потребуется доказать, что афганские и американские власти сами не в состоянии справедливо наказать военных преступников.
Каковы же перспективы гаагского правосудия на данном направлении? И справедливы ли стереотипы относительно того, что Фемида в США весьма благосклонна к последователям Уильяма Келли и прочих военных преступников?
Случаев, когда судьбу подсудимых в погонах военнослужащих США решали афганские власти, до сих пор не было (что не удивительно – вероятность дожить до окончательного вердикта для обвиняемых в этом случае, скорее всего, равнялась бы статистической погрешности). Однако в то же время американская Фемида сама активно призывает к ответу солдат и офицеров, обвиняемых в совершении военных преступлений, и в большинстве случаев виновные получают весьма серьезное наказание.
Например, в 2011 г. прошло сразу два громких дела – первое было связано с именем сержанта Кэлвина Гиббса (получил в итоге 10 лет тюрьмы), по которому также проходили 5 его сослуживцев, а второе – с «подвигами» рядового Джереми Морлока (приговорен к 24 годам заключения), вместе с которым к ответственности было привлечено еще 4 военнослужащих.
В пользу того, что преступники, решившие пойти по стопам палачей деревни Сонгми, не могут рассчитывать на снисходительность американского правосудия, указывают и примеры «иракских» процессов. Из 11 охранников тюрьмы Абу-Грейб, участвовавших в пытках заключенных, 8 получили реальные сроки (до 10 лет тюремного заключения). По делу о резонансном убийстве в Махмудии обвиняемые и вовсе получили сроки на период от 90 до 110 лет.
Смутные перспективы МУС
В подобных условиях становится очевидно, что доказать необходимость вмешательства МУС в расследование военных преступлений в Афганистане будет весьма сложно, а с учетом особой позиции местных властей – почти невозможно.
Следует помнить о том, что на военнослужащих США распространяется действие  положений «Закона о защите американских должностных лиц за рубежом». Согласно этому нормативно-правовому акту, для органов власти Соединенных Штатов запрещено любое сотрудничество с международными судами, в которых не участвует официальный Вашингтон. Более того, данный закон разрешает использование вооруженных сил с целью освобождения американского гражданина, если тот будет задержан на территории другого государства по ордеру, выданному международным судом. Все это нивелирует перспективы реального привлечения к ответственности американских солдат и офицеров за военные преступления в Афганистане в рамках структур МУС, даже если факт подобного будет доказан.
Таким образом, как и в случае заявления относительно присоединения Крыма к России, декларация представителями МУС намерений начать расследование в отношении действий американской армии в Афганистане не приведет к положительных последствиям, а лишь усугубит напряженность во взаимоотношениях с Белым домом.
Подводя итоги, нельзя обойти вниманием и другую сторону вопроса. По оценкам даже наиболее антиамерикански настроенных экспертов, от рук американских военных погибло около 20 % всех жертв среди представителей гражданского населения. Кровь прочих мирных жителей – на руках правительственных войск, боевиков «Талибана» и прочих вооруженных группировок. Однако никто из заседающих в Гааге юристов не пытается привлечь к ответственности господина Карзая или иных участников конфликта, хотя они как раз 100 % находятся в юрисдикции МУС. И это наводит на мысль, что, наряду с оценкой событий в Крыму, демарш госпожи Бенсуда ориентирован не столько на достижение справедливости, сколько на медийный эффект.

Федор Козлов, управляющий партнер чикагской юридической компании Law Office of Fedor Kozlov & Associates