Мы должны требовать досрочных выборов – Давид Жвания

Офис компании «Бринкфорд» 39-летнего Давида Жвании рядом с Андреевским спуском в Киеве. Рядом с ним — здание «Діамант-банку», который тоже принадлежит бывшему руководителю Министерства чрезвычайных ситуаций. Перед ними — площадь с построенной в ХІІ веке церковью Богородицы Пирогощи.

Кабинет Жвании светлый и просторный. Он с улыбкой наливает себе стакан «Боржоми». Гостеприимно предлагает напитки. На столе большая зажигалка в форме башни. Позолоченный нож для разрезания конвертов. Несколько пачек сигарет «Филипп Морис». В течении полуторачасового разговора Жвания почти постоянно курит.

Сейчас в «Нашей Украине» готовятся серьезные перемены. Вы принимаете в этом какое-то участие?

- Да. Это для меня очень принципиально. Хотя я не совсем понимаю, почему президент оттянул съезд, и что именно партия должна для себя решить. Как политик и человек я устал от неопределенности. От того, что мой голос ничего не решает. Мы постоянно куда-то то входим, то выходим. Безрезультатно ведем трехмесячные переговоры о создании коалиции. Подписываем Универсал. Его нарушают, а «Наша Украина» никак на это не реагирует. Непонятно, каким образом «Наша Украина» сейчас идет в оппозицию. В Харькове президент сказал, что он не будет в оппозиции к правительству. Так к кому мы будем в оппозиции, если он остается нашим почетным председателем?

- Украину с такой системой власти в мире не воспринимают. Европа просто не понимает, с кем и о чем тут можно говорить. В Хельсинки Ющенко говорит, что мы продолжаем продвигаться в европейские структуры. А ему не верят. Знают, что не удастся провести через парламент соответствующие законы.

Но ваша фракция голосовала за изменения к Конституции...

- Я за это не голосовал. Меня тогда однопартийцы ругали: мол, если бы мы не проголосовали, могла бы пролиться кровь. Я в это не верил. Мы должны были отстаивать свою позицию.

Глава государства назвал «Нашу Украину» акционерным обществом. Это так?

- Я не понимаю, что имел в виду президент. Для меня, как и для большинства партийцев, его выступление стало загадкой.

Вы не говорили с Ющенко после этого?

- Нет. Он же общается с партией только на съезде. За два года мы впервые его увидели. Почему он это сказал и что имел в виду, никто в действительности не понял.

Тогда почему ваша партия так держится за президента?

- Президент должен определиться. Его позиция как раз и проблемная. А найти виновных всегда можно. Не мог же он сказать, что сам в чем-то виноват. Не будет же он заниматься самокритикой. Он же президент.

В целом мог бы...

- Да. Было бы очень симпатично. В любом случае, точно нашло бы поддержку.

Если он президент всей страны, тогда «Наша Украина»— независимая политическая сила. А он не должен быть ее почетным председателем. Партия найдет свою дорогу. Может, станет даже более рейтинговой.

Без президента?

- Да. Без президента, — Жвания улыбается.

Вы говорили об этом однопартийцам?

- Я говорил это в интервью. В действительности дискуссия продолжается.

Кто должен стать новым главой?

- Меня не интересует фамилия. Мы — серьезная политическая сила. Говорили, что приведем Украину в Европу. А европейская партия не должна ассоциироваться с одним человеком. А с командой умеющих и знающих менеджеров.

Я тоже не понял, что имел в виду президент, когда говорил об обновлении. Мы что, должны провести конкурс на привлечение новых людей? Политическая сила — это слишком сложный механизм. Нельзя так грубо вмешиваться. Люди тут спорят, вырабатывают какие-то решения. Это целая жизнь.

Однажды мы уже провели эксперимент. Привели в парламент певцов и музыкантов. Получили очень музыкальный парламент. Некоторых депутатов найти невозможно — они постоянно на гастролях.

Вы тоже не ходите на все заседания.

- Да. Но вы же не можете сказать, что я не принимаю участия в политическом процессе. Мое присутствие в кресле необязательно. У нас придумали какой-то пионерский лагерь. Ходит женщина с рыжей прической, — Жвания демонстрирует объемную конструкцию на голове, и смеется, — носит журнальчик, в котором каждый должен расписаться. Контролировать политика журнальчиком. Видно, что наш спикер — социалист.

Вы говорили, что выйдете из всех руководящих органов партии...

- Я выйду еще и из партии, если она не примет окончательного решения о переходе в оппозицию! В парламенте в последнее время откровенно издеваются над «Нашей Украиной». Мы отзываем своих министров. А большинство их не отпускает. Рассказывают, что по относительно этого еще идет диалог. Я, например, никакого диалога с ними не веду.

Может, кто-то другой ведет?

- Да. Но я как депутат не имею к этому никакого отношения. Для чего мне оставаться в системе, где я ничего не решаю? Мы должны идти в оппозицию, требовать изменений модели власти и досрочных выборов. Только тогда сможем быть действительно политической силой. А сейчас мы просто мародеры, пытающиеся обмануть людей.

Вы говорите о досрочных выборах. А почему не смогли получить результат в марте?

- «Наша Украина» была заложницей чужих решений. Мы не считали, что первым номером нужно ставить премьер-министра Еханурова. Политическая сила, которая ассоциируется с национал-патриотической идеей, с таким первым номером ничего хорошего получить не могла. На протяжении всей кампании на ни одной из встреч наш первый номер не упомянул названия «Наша Украина».

На первые позиции в списке попали люди, которые никогда не имели к партии ни одного отношения. Первая пятерка вообще не принимала участия в выборах. Хорошо, что хоть столько набрали. Я не то, что не был огорчен нашими 14-ю процентами, а удивился, что мы столько набрали.

А что думаете о правительстве «профессионалов»?

- Азаров — это лучший пример непрофессиональности. Он придумал 20-процентный налог на добавленную стоимость, эту дебильную дойную корову. Сделал из налога свой бизнес и постоянно стремится вернуться к его контролю. Кого там вообще можно назвать экономистом?

А Ахметов с Колесниковым?

- Ахметов — единственный олигарх в стране. Без власти его бизнес будет стоить – ноль. Все его производство работает на двух принципах: низкая зарплата и низкие цены на энергоносители. Потому что он продает немножко переделанное сырье под названием «металл». Его делают люди, которые получают 400–500 гривен и работают в ужасных условиях. Ахметова не интересуют высокие социальные стандарты. Ему нужна власть, чтобы это контролировать.

Помощник напоминает Жвании, что уже время идти на  встречу. Тот уточняет, на какую именно. Когда узнает, что на политсовет «Народного союза «Наша Украина», — отмахивается:

- Ничего страшного! Подождут.

Жвания рассказывает, почему нужно вступать в НАТО. Говорит, тогда у нас будет обновленная система обороны и безопасности. О нынешней системе общего оповещения говорит так:

- На лифте спускаемся в старенький бункер (тогда Жвания возглавлял Министерство чрезвычайных ситуаций. — «ГПУ»). Мне показывают пульт с кнопками. В зависимости от угрозы на них должны срабатывать разные сигналы. Спрашиваю, где именно эти сигналы сработают. Говорят: только в тех местах, в которых еще остались репродукторы с советских времен. Интересуюсь, знает ли население, что означает конкретный сигнал. Отвечают — нет.

1967, 20 июля — родился в Тбилиси, Грузия

1991 — окончил Тбилисский государственный университет, экономист. Во времена Звиада Гамсахурдии уехал из Грузии. Жил в Словении, Австрии, России. Стал гендиректором компании «Бринкфорд ЛТД».

1995 — приехал в Украину

2002 — народный депутат от «Нашей Украины»

2005 — министр по вопросам чрезвычайных ситуаций

2006 — народный депутат от «Нашей Украины»

Женат, отец трех дочерей

Вячеслав Сирман 

«Газета по-українськи»