Уголовный уклон

- Ты в зале?, - спрашивает кого-то в трубке девушка-нацбол. - Тогда передай ребятам в клетке, что Эдуарда не пускают. Но он здесь и передает всем привет.

 

Лидера НБП Лимонова все же пустили. И начали читать приговор.

 

В большом зале Никулинского суда "пишущую" прессу разместили у входа, за одной из трех клеток с нацболами. Так что для меня лично от судьи остался один голос. Он иногда фонил в усилителях, иногда булькал водой. Но ни разу не изменился. Ровной скороговоркой судья объяснил, что доводы защиты не принимаются. Как я понял из зачитанного приговора – потому что принимаются все доводы обвинения.

 

Действо сильно напоминало происходившее на других политических процессах последнего времени. И лицо без единой эмоции гособвинителя Киры Гудим, которое я видел через толпу, только усилило впечатление. Эта барышня не так давно поразила на другом скандальном процессе – по делу Сахаровского центра. Сегодня, как и тогда, у нее был слегка усталый, но очень уверенный вид. Наверное, от сознания своей правоты.

После приговора Гудим вышла к прессе и просто назвала цифры: тридцать одного условно освободили, восьмерых отправляют в колонию. Точка.

 

Массовые беспорядки, в которых обвинили всех нацболов-"декабристов", – это, конечно, не так страшно, как первоначальное обвинение в попытке госпереворота. Однако чтобы найти следы и этого преступления, судье пришлось напрячься. Он старательно шел по грани между "уголовкой" и "административкой". Да, сотрудники ФСО не пострадали, но одного же из них оттеснили! Да, особых погромов подсудимые в приемной администрации президента не устроили, но все же поломали металлоискатель, а также поцарапали стены, потолок и мебель в комнате, в которой забаррикадировались. И коврик еще порвали: в общем, ремонт пришлось делать. И ничего, что все 40 нацболов обвиняют в этом беспорядке милицию, взявшую штурмом закрытый кабинет. "Версия защиты не находит своего подтверждения, потому что сотрудники приемной администрации президента говорят об обратном", - это звучало примерно так.

 

Особенно подробно судья остановился на эпизоде с поломкой металлоискателя. Он долго зачитывал показания, чтобы точно установить, кто уронил "пищалку". Появилось странное ощущение - именно от этого эпизода зависит, что "впаять" ребятам в клетках. Когда судья понизил сумму ущерба, на секунду подумалось: а вдруг пронесет.

 

Нет. Виновны все, а восемь человек даже больше остальных. Судья нашел для них "активную роль" в массовых беспорядках и раздал реальные сроки до трех с половиной лет. Было, конечно, определение Верховного суда, по которому эту самую "активную роль" должны были найти следователи, а не судья. Но, наверное, есть нечто более верховное, чем Верховный суд.

 

Что ж, слова адвокатов условно освобожденных в такой ситуации вполне понятны. Дмитрий Аграновский назвал решение суда победой, а Борис Тарасов - даже "справедливостью".

 

"Освобожденных нацболов их соратники встречают как героев", - эти слова произносил каждый корреспондент из телека, снимавший финальный стэнд-ап на фоне Никулинского суда. Так оно и было. Отсидевшие год лимоновцы выходили по одному из дверей.

 

Сначала попадали в объятия родственников, потом – в толпу журналистов. Им эти недавние подростки повторяли одно и то же: "От своих убеждений не отказался". И шли дальше - через дорогу к сотне нацболов, которые кричали "Слава героям!", открывали шампанское и поднимали условно свободных в воздух.

 

Один из бывших подсудимых на это сказал: "Нет, герои остались там". Вот так - вместо солидного штрафа в суде и хорошей порки дома получился настоящий политический процесс.

 

Матвей Масальцев, "Грани.Ру"