«Казахстан после выборов: Что дальше?»

Победа Нурсултана Назарбаева на президентских выборах в Казахстане не удивила никого.

К этой победе в руководстве страны так давно готовились, что успели, в принципе, предусмотреть все предвыборные, выборные и поствыборные коллизии.

«Сжав» предвыборную прямую до трех месяцев, лидер Республики Казахстан, как кошка с мышкой, поиграл с оппозицией. Возможно, даже убедил кого-то «очень далекого» в том, что она занимает в реальности страны какое-то место.

В принципе, единственной технологией г-на Туякбая была большая «громкость» общеизвестных сентенций. Отставной генерал, безусловно, может быть или пытаться быть демократом. Бывают у генералов и такие причуды. Но казахстанцы продемонстрировали больший реализм, чем активисты блока «За справедливый Казахстан». Генералу на пенсии они предпочли действующего президента, резонно рассудив, что толку для страны будет больше.

По природе, образованию и культуре для лидера второй крупной и как бы оппозиционной партии "Ак Жол" г-на Байменова роль «демократа» была органичнее. И то, что судьба так сурово обошлась с ним на этих выборах, в общем-то, совсем не укор лично ему.

Кто и где там искал демократию? Называть программы, лозунги, партии можно и в Казахстане, и в любом другом месте постсоветского пространства как угодно. Слово «демократия», которое прибивают к каждой персональной вывеске, ничего особенно в единственной имеющейся в наличии реальности не меняет: народ хочет стабильности, уважения к себе и какой-то толики достатка, будучи не сильно избалован вторым и третьим долгие годы.

Н.Назарбаев действительно знает свою страну и при всех полетах мысли в «многовекторных» направлениях особенно не гонит ее ни на Запад, ни на Восток. Это его евразийские соседи помешались на «интеграции в западную цивилизацию», (которая никого у себя не ждет), «интеграции», превращающейся сначала в буйное революционное, потом в более тихое, но не менее разрушительное экономическое помешательство. Предвыборные и выборные коллизии (уместно ли здесь это слово?), как отмечалось, заключались в простом и мудром решении оставаться на своем месте и иметь нормальные отношения со всеми. Между тем, одержанная победа волей-неволей обозначила красную черту между прошлым и будущим.

Г-н Назарбаев, выиграв выборы, пообещал, что за следующие 7 лет своего президентского срока «перетянет на свою сторону те 10% жителей, которые за него не проголосовали». Хорошая заявка и достойный ответ на фоне того, что возглавляемая им власть, безусловно, малость перестаралась с результатом, о чем сообщили оппозиционные издания.

Вопрос в том, в каких условиях казахстанский лидер будет работать дальше? В том, что и эти семь лет уйдут на укрепление позиций Казахстана, никто не сомневается. Однако не только поражение, но и победа во многом по-новому расставляет на доске шахматные фигуры. Что означает для Центральной Азии победа Нурсултана Назарбаева на очередных президентских выборах?

Часть темы раскрыта в материалах рубрики «Формула Лассуэлла» и касается уроков не состоявшейся на «выборных дрожжах» оранжевой революции в Казахстане.

С победой Н.Назарбаева набор сценариев революционной дестабилизации и их преодоления обогатился и теоретически, и практически.

Практикой Казахстана была доказана очевидная истина: если работать не только упорно и настойчиво, но грамотно и профессионально, оперативно реагируя на вызовы и рационально используя ресурсы – даже жесткий режим, не являющийся идеалом воплощенной демократии, может обыграть своих противников, обстоятельства и революцию.

В теории же можно констатировать следующее: все революционные опыты на постсоветском пространстве выросли на прискорбном политическом убожестве как изгнанных, так и пришедших им на смену команд, что особо красочно живописует экономическая ситуация в странах, где разгулялись «буревестники свободы».

На фоне этого, конечно, рано еще говорить о том, что Н.Назарбаев остановил «оранжевую волну» в Центральной Азии.

Но он обозначил:
а) территорию наибольшей стабильности;
б) территорию постсоветского азиатского роста и
в) стало быть, лидера региона.

До его победы на выборах все три пункта были «заявками». После победы – стали реальностью, которая отныне будет оказывать самое прямое и непосредственное воздействие не только на региональную ситуацию, но и на весь геополитический расклад и вовлеченных в него крупных международных игроков.

Для наглядности можно обозначить Казахстан до выборов 4 декабря знаком «А», после – знаком «Б».

Ситуация «А», по большому счету, исследована досконально: «многовекторная» политика, реформаторская экономика, грамотные социальные преобразования, беспрецедентные сырьевые ресурсы (энергоносители).

«Баланс Н.Назарбаева» в геополитике сумел-таки обеспечить ситуационное равновесие именно в неспокойный период вызревания на просторах «бывшего СССР» разного рода бархатных (и «наждачных») революций.

Сохранить это равновесие Н.Назарбаеву удалось, прежде всего, равноудалённостью от все более разогревающихся в регионе геополитических конкурентов – США, России и Китая, с одной стороны; с другой – в связи с серьезной деформацией планов Запада в Центральной Азии, в которых до последнего времени присутствовала идея трансформации (то бишь, смены) существующих постсоветских режимов.

Что-то вроде «афганского варианта», но не военным, а революционным способом. Выбор способа обуславливался простыми расчетами: во-первых, в той или иной форме революционные предпосылки созрели почти везде, (благодаря неутомимым усилиям первых постсоветских «элит»); во-вторых, никуда не деться от «фактора России», разговоры о слабости которого сильно преувеличены.

Формула «возмущений» была к тому времени отполирована до блеска опытом прошлых «гуманитарных операций»: НПО (неправительственные организации), деньги, интеллектуальный штаб на базе вменяемой и дееспособной части местной оппозиции, найм «массовки» - далее, дело техники.

Особо это не афишируя, г-н Н.Назарбаев последовательно и жестко ликвидировал все основные составляющие этой формулы: прижал НПО, поставил под контроль каналы денежных вливаний, провел «большую и серьезную работу» с теневыми лидерами уличных формирований. Оппозиция в РК при этом формировалась так, что ее дееспособная часть отсекалась на взлете, а остальные стали настолько вменяемыми, что дееспособными быть перестали.

Потому что демократия демократией, но азиатские традиции в этом тихом регионе планеты никто не отменял. И никто не сомневался в том, что г-н Н.Назарбаев, если почувствует себя загнанным в угол, к ним прибегнет.

Выбор у него был: два из трех самых серьезных геополитических игроков на этой площадке приняли бы его при любом силовом варианте развития событий с распростертыми объятиями. Но теперь – благодаря реализации «спокойного» варианта выборной модели - Казахстан оказался в ситуации «Б».

Несмотря на понятные всем издержки, Астана провела вполне демократические выборы, власть не пролила при этом ни капли крови (дело З.Нуркадилова однозначно антиназарбаевски не интерпретируется); сразу же был провозглашен новый виток реформ, главной из которых заявлена политическая.

Казахстан получает (пока) вполне приличную международную прессу и экспертные оценки, из которых следует, что определенные ставки Запада могут быть переброшены на Астану.

Предпосылки новой реальности, заданной Казахстаном постсоветскому пространству, слишком очевидны, чтобы их никто не попытался использовать. Главная из них состоит в том, что не только в Центральной Азии, но и на всем постсоветском пространстве появился новый «центр силы», альтернативный России.

Насколько соблазн «развести» старых союзников окажется для США, в частности, и вообще для Запада сильным - сказать трудно. Но, если судить по локальным пробуксовкам «доктрины Буша» в Азии, Западу новая интрига потребуется. И в силу сформулированных задач, и просто в соответствии с природой демонстрируемой политики.

В известной степени, выборы 4 декабря создали для Астаны колоссальный соблазн втянуться в этот сценарий. Посыл есть: успешно решена задача невероятной трудности и наличествуют ресурсы для выхода на новые рубежи. И – главное – есть предпосылки для серьезного движения «третьего», но самого сильного игрока – США – навстречу.

 

Сохранит ли в этой ситуации (Б) Казахстан свою былую «многовекторность», на которую опирался до победы Н.Назарбаева (А)?

И почему бы его элите не использовать открывающиеся возможности?

И насколько сам Н.Назарбаев лично будет (сможет, захочет) адекватным этому новому международному раскладу с участием Казахстана?

Оставшись в рамках старой модели (А), Н.Назарбаев рискует превратиться в глазах продвинутых казахстанских элит в балласт, препятствующий подлинной эмансипации Казахстана на постсоветском пространстве. (А здесь уже недалеко и до новой революционной ситуации).

Пойдя навстречу этому сценарию, Н.Назарбаев не только испортит отношения с Россией (чего не все в Казахстане боятся), но и будет вынужден принять «западные» правила игры, которые тоже далеко не гуманны по отношению к любым бывшим членам политбюро, задержавшимся при власти на пару десятков лет.

Где выход? Куда пойдет Казахстан и президент Н.Назарбаев? И за какой путь начнет бороться далеко не однородное окружение первого – и пока последнего – казахстанского президента?

Суть в том, что дифференциация элиты на сторонников «старой формулы» (А) (от добра добра не…), и желающих (законно!) идти вперед (используя преференции ситуации Б) и «расти отдельно», не оглядываясь с высот своего великолепия на соседей, создает проблему независимо от любых обстоятельств.

Н.Назарбаев сделал главное: сохранил достигнутое и вышел на стратегический простор. Но проблема в том, что смысл этого стратегического простора – сценарий будущего, под который и будет подбираться «преемник». И вот по отношению к этому сценарию единства в Казахстане будет гораздо меньше, чем в преддверии этих выборов.

Плюс «технология». Запрограммировано соревнование двух моделей: «династической» которая совсем не исключена и помимо понятных минусов имеет и плюсы (не будет традиционного восточного «пере-кланирования» на всех уровнях власти – политсистемы, управления, экономики); и «несемейного преемника» (кандидаты, вернее, кандидат – тоже известен).

С другой стороны, теоретически может выдвинуться ситуационная фигура, эксплуатирующая законную и реальную усталость социума от одних и тех же лиц.

Антивластный потенциал в Казахстане, что бы ни говорили вдохновленные выборами политологи, есть в достаточном количестве. Его «невостребованность» до сих пор обуславливалась однозначностью выбора. «Третий срок» Н.Назарбаева – день за днем – будет эту однозначность уменьшать, ликвидировать, превращать в требование перемен.

Отсюда неизбежен конфликт самых близких президенту групп, которые – после его победы – свободны в выборе моделей будущего и готовы за него бороться.

Поэтому главная задача этих семи лет в политике – поиск нового консенсуса элит относительно формулы казахстанского бытия и по поводу контуров преемственности. Как показывает опыт разных «побед», именно такие вопросы чаще всего раскалывали не только правящие группы, но даже самые сильные команды единомышленников.

«Треснув» в Узбекистане, Киргизии и, в известной степени, в Афганистане, «доктрина Буша» для Центральной Азии отнюдь не «отменилась». Вояж в регион Кондолизы Райс и «новые стратегии» США – то же «оффшорное балансирование» - предполагает применение старейшего «римского» принципа политики: «разделяй и властвуй».

«Покупать» Казахстан исходя их этой очевидной истины и «не простой» для Запада ситуации у его соседей – скорее всего, будут. Вот сможет ли Н.Назарбаев – человек разумного равновесия – удержать свои, теперь уже не связанные «фактором выборов» элиты от безоговорочной переориентации на Запад – еще вопрос.

Во всяком случае, тот вопрос, который будет все обозримое время беспокоить Россию. Которой, в свою очередь, вполне достаточно спящей на коврике у дверей НАТО Украины, грузинских фантазий, молдавских фортелей и т.п.

Возможно, РК начнут подталкивать к более тесным отношениям с так называемыми странами «дем.выбора» - элементы «подходов» к Н.Назарбаеву с этих позиций уже были.

Каждому позволено соблюдать свои интересы. Это состояние законно и не требует дополнительных объяснений. При этом национальные интересы есть и у России, и совсем не обязательно считать их «империализмом».

Достижения Астаны, без всякого сомнения, способны оказать позитивное воздействие не только на «законсервированную нестабильность» в соседних Узбекистане и Киргизии, но и на Россию, и на все постсоветское пространство. В принципе, любые формы интеграции, не направленные на конфликты и разделения, можно только приветствовать.

 

Как все разумные люди приветствуют в лице Казахстана нового ответственного партнера на мировой арене.

DUMAEM.RU