Представления о них, об их внешнем виде, характере и устремлениях, пожалуй, не отличаются от стандартных представлений, распространенных по всему миру. Борода, тюрбан (или так называемая «арафатка»), непременный автомат Калашникова и непременная ненависть к гяурам-иноверцам. Таков типичный портрет исламского террориста, описанный во множестве газетных статей, показаный во множестве телесюжетов. В Кашмире их называют попросту «воинствующими».

8 октября прошлого года, когда Кашмир был, по сути, начисто разрушен страшным землетрясением, именно «воинствующие» оказались первыми спасателями в этом районе — не потому, конечно, что их «силы быстрого реагирования» так уж оперативны, а просто потому, что они тут живут. Молодые бородатые ребята, хорошо вымуштрованные, тренированные — они привычно разбились на команды, систематически обыскивая развалины и вытаскивая выживших порой голыми руками. В первые пару дней именно они были единственными, кто помогал пострадавшим. Потом подоспели спасатели.

Сегодня же «воинствующие» заправляют многими лагерями беженцев — такими, как «Аль-Рахмат» в центре Музаффарабада. «Аль-Рахмат» значит «милосердие», а существует лагерь на деньги организации «Яиш-и-Моххамед», что значит «Армия Мухаммеда» — террористической группировки, ответственной за множество взрывов и убийств, в частности — за нападения на индусов в индийской части Кашмира. То, что лагерь принадлежит террористам — секрет Полишинеля, об этом знают и пакистанские власти, и те, кто нашел здесь приют.

Кроме крова и еды, беженцам в лагере «Аль-Рахмат» предлагается и «культурная программа»: рассказы о мучениках-шахидах, пожертвовавших собой в борьбе с ненавистным Западом, фотографии из Гуантанамо и Абу-Грейба. Кроме них, всем здесь знакомы еще одни изображения — датские карикатуры на пророка Мухаммеда. Не то, чтобы их кто-то видел — это, конечно же, был бы непростительный грех. Однако знают о них все. И требуют мести. Датское правительство должно вздернуть виновных на виселице. А если оно не в состоянии этого сделать, если у мягкотелых европейцев нет смертной казни, то журналистов нужно выдать мусульманам для передачи в шариатский суд. Иначе — джихад.

Желающим предлагается также курс лекций по идеальному устройству государства, в качестве примера какового взят погибший в неравной схватке с кяфирами режим афганских талибов. Американцы разрушили эту идеальную, угодную Аллаху систему, так что теперь они подлежат уничтожению. Равно как и продавшиеся им европейцы.

Покуда же едва оправившиеся от землетрясения беженцы ни американцев, ни европейцев уничтожать не в состоянии, им предлагается уничтожать американские и европейские продукты, присланные в качестве гуманитарной помощи. Воины Аллаха, вытащившие своих соотечественников из руин, оказались не в состоянии предложить им ничего другого: все в лагере «Аль-Рахмат», от одеял и палаток до еды и медикаментов, было прислано неверными гяурами, грязными кяфирами — короче, американцами и европейцами. Впрочем, об этом руководители лагеря предпочитают не распространяться. Другое дело — врачи в полевых госпиталях: тот факт, что они не носят «арафаток» и не делают операции при помощи автоматов Калашникова, скрыть невозможно. Однако, в конце концов, объясняют «воинствующие», и среди презренных европейцев может оказаться пара полезных людей. Пока работают — потерпим их. А там посмотрим.

Сразу после первых, самых разрушительных подземных толчков, в Кашмир со всех концов Земли слетелись более 7 тысяч спасателей и добровольных помощников. Небольшие частные организации работали рука об руку с огромными международными организациями. Ввиду страшной разрухи противоречия и споры остались в стороне: кубинские медики работали в одной команде с американскими военными врачами, индийские спасатели — с пакистанскими солдатами. В Пакистане об этом не принято говорить, но в спасательной операции участвовали даже израильтяне — впрочем, их официально называли «международными представителями». Как в старом анекдоте: «Людвиг ван Клиберн — Нидерланды, Давид Ойстрах — скрипка».

Сейчас в пределах лагеря «Аль-Рахмат» работает 13 врачебных команд из разных стран мира. Медики вспоминают, что в первые дни исламисты на своих плечах за многие километры приносили к ним раненых из отдаленных, труднодоступных селений, взамен доставляя тем, кто остался в разрушенных домах, продукты и воду — опять же, пешком, порой за 50-60 километров. Теоретически, правительство Первеза Мушаррафа запретило исламистов еще 4 года назад, однако их сеть продолжает исправно функционировать. И это неудивительно — так же, как ХАМАС и «Хизбалла» в Палестине, пакистанские «воинствующие» попросту заполняют вакуум власти там, куда правительство не может дотянуться. С тем же успехом Мушарраф может запретить, например, Луну.

Еще один лагерь для пострадавших расположен в Кори Пирам, в часе езды к северу от Музаффарабада. Здесь вcем заправляет организация «Лашкар-и-Тойба», «Армия Чистых» — на ее счету, в частности, теракт в индийском парламенте, осуществленный в 2001 году. Тоже запрещена пакистанским правительством. Руководитель лагеря, 25-летний Амир Абдулла Тахер, еще десять лет назад, в 15-летнем возрасте, прошел обучение в афганском тренировочном лагере и с тех пор воюет за «возрождение чистого ислама». По его мнению, это лишь вопрос времени, когда евреи, христиане, буддисты, индусы поймут, что «нет Бога, кроме Аллаха, и Муххаммед — пророк Его». Или погибнут.

Впрочем, подобных примеров можно привести множество, все они более или менее одинаковы. В принципе, почти все кашмирские лагеря для пострадавших находятся в ведении тех или иных исламских организаций — не обязательно исламистских. Их работа весьма высоко оценивается как правительством страны, так и международными органами — в том числе, и работа фундаменталистских группировок. Сам Мушарраф считает, что «пока они не хватаются за оружие и не вербуют повстанцев, в том, что они делают, нет ничего предосудительного». Однако многие полагают, что пакистанский президент в который раз пытается запретить Луну — трудно представить себе, чтобы в лагерях, контролируемых исламистами, не проводился процесс вербовки. Люди, потерявшие все — идеальный объект для запудривания мозгов, это знали еще чиновники Османской империи, создавая армии янычар.

Следует признать, что новый, благотворительный фронт работ, похоже, несколько отвлек исламистов от их основного занятия. Долгое время в Кашмире было тихо, и эта тишина благотворно повлияла, в частности, на индо-пакистанские отношения. Пакистанское правительство даже сделало весьма широкий жест и предложило создать в Кашмире самоуправление с правами широкой автономии, а также демилитаризировать этот штат.

Однако пока что ни одной из сторон непонятно, как будут развиваться события дальше. Если официальные власти Индии и Пакистана явно готовы к «оттепели», то поведение исламистов предсказать невозможно. Сейчас они и в самом деле заняты делами благотворительными, успели даже привлечь для этой цели значительные средства, предоставленные королевским домом и частными жертвователями из Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратов. Они занимаются долгосрочным планированием и намерены участвовать в восстановлении Кашмира, как только погода позволит приступить к работе. Что будет потом — никому не известно.

Борис Альтнер, "Росбалт"