Диалог Киева и Москвы: стратегическое партнерство или "холодная война"?

Наличие широкого круга проблем в межгосударственном диалоге с Российской Федерацией является одним из главных препятствий реализации национальных интересов Украины на современном этапе.

В условиях создания новых узлов противоречий, уже в краткосрочной перспективе (до сентября 2006 г.) конфликтный потенциал может достичь критической отметки в отношениях двух стран.

В ходе всего переговорного процесса, за исключением международно-правового оформления признания территориальной целостности друг друга, не удалось преодолеть межгосударственные противоречия ни в одной из сфер двусторонних отношений. Подписание и ратификация Договора о дружбе, сотрудничестве и партнерстве (1997 г.) не только не остановили развитие указанных тенденций, но окончательно легализовали процесс постоянного снижения уровня взаимодействия и взаимопонимания между Украиной и Россией.

В течение последних десяти месяцев новой украинской власти пока что не удается переломить указанные тенденции и оперативно отрабатывать адекватную встречную политику. На уровне взаимоотношения ветвей власти еще не сложился консенсус относительно стратегического видения характера и контуров отношений с Россией и политики формирования Единого экономического пространства, которые бы имели неконфронтационный характер.

Пассивная позиция Украины - не вступать в предметный диалог с российской стороной по наиболее актуальным вопросам - привела не только к накоплению нерешенных проблем, но и к глубокому системному кризису двухсторонних отношений. "Газовая война" является одним из внешних проявлений этого кризиса.

Как верно отметил директор Института стратегической политики Андрей Мишин, "игра на обострение в течение последнего года по всему периметру украинско-российских отношений при не уменьшающейся энергетической зависимости от северного соседа подходит только под одно определение - "героизм". То есть, были у нас в отношениях с Россией "романтические" и "прагматические" этапы, а теперь "героический".

В сфере экономики, Россия старается получить контроль над стратегическими украинскими объектами, которые можно интегрировать в российские транснациональные компании, прежде всего энергетика, а также оборонный комплекс и машиностроение. Одновременно, Россия старается как можно скорее воссоздать свои замкнутые технологические циклы. В таких условиях сегодня Россию в стратегической перспективе реально интересуют преимущественно транзитные возможности Украины (газо-, нефте-транспортные и электроэнергетические).

Принципиальной особенностью новой (откорректированной c учетом задач противодействия "бархатным" революциям в странах СНГ и самой России) политики Кремля является, мягко говоря, "равнодушие" в отношении поддержания стабильности в Украине.

На сегодняшний день такой подход Кремля является наиболее актуальным вызовом дальнейшему развитию украинско-российскому партнерства. В отношениях двух стран накопилось значительное количество проблемных вопросов, алгоритма решения которых не выработано. Их активизация в долгосрочной и краткосрочной перспективе может дестабилизировать двусторонние отношения. Особенно "чувствительными" проблемами украинско-российских отношений являются нижеследующие:

1. Углубление процессов европейской и евроатлантической интеграции Украины.

Украина намерена интегрироваться в НАТО, тогда как Россия к расширению НАТО относится крайне негативно. На практике нейтральное отношение России относительно перспектив евроатлантической интеграции Украины сопровождается жесткими заявлениями по этому поводу в диалоге Россия - Запад.

Так, 20 апреля 2005 г. представитель МИД РФ А. Яковенко предостерег НАТО от направления некоторым странам СНГ приглашения вступить в Североатлантический альянс, заявив, что это повредило бы отношениям НАТО и Москвы: "Должен сказать, что наши отношения с НАТО развиваются конструктивно и в благоприятной политической атмосфере, но это дело хрупкое, все может быть разрушено за счет резких, непродуманных движений, например, за счет приглашения ряда стран СНГ стать членами НАТО".

В этом контексте показательно и заявление Президента России о недопущении продвижения Украины к "шенгенской зоне", т.к. это якобы приведет к разделению российской наций, часть которой проживает на территории Украины. Украина формально намерена учитывать российские интересы в вопросе участия в ЕС и НАТО. Б.Тарасюк 26 сентября 2005 г. заявил, что Украина не будет принимать участие ни в каких объединениях, которые бы имели своей целью враждебное или недружественное отношение к России.

Но этот тезис не может заменить собой всю стратагему в отношениях с РФ в разрезе евроинтеграционных проектов. Киев должен четко определиться с динамикой данной интеграции и с теми мероприятиями, которые следует проводить, чтобы вхождение в Евросоюз и НАТО качественно не повредило отношениям с Россией.

Мы должны понимать, что, стремясь к более тесным контактам с Западом, надо быть готовым к определенным потерям на восточном направлении. Но складывается впечатление, что отечественный МИД не просчитывает последствия ускоренной евроинтеграции.

2. Институализация ГУАМ и создание Сообщества демократического выбора.

Региональное объединение ГУАМ рассматривается ведущими российскими экспертами как "проект антироссийской глобализации на южных границах СНГ', "Южная фронда", "открыто вражеская России позиция". В усилиях Киева развивать проекты ГУАМ и СДВ россиянами усматривается следование украинской политики в Балто-Черноморско-Каспийском регионе в русле интересов США.

Украинская же позиция заключается в трансформации ГУАМ в сильную международную организацию в виде системы коллективной кооперативной (т.е. не направленной против любой третьей стороны) системы безопасности или экономически интегрированного блока государств, а именно в "Содружество демократий Балто-черноморско-каспийского региона - Сообщество демократического выбора".

Имеют место существенные отличия в политическом устройстве и внешнеполитической ориентации стран ГУАМ. Дает себя знать и разность в уровне экономического развития отдельных стран-членов, в темпах необходимых социально-экономических преобразований и т.п. Но несмотря на это, при условиях внешней поддержки со стороны стран НАТО и ЕС, при условии понимания целей и задач ГУАМ со стороны РФ, новая организация получит хорошую возможность заявить о себе как о влиятельной политической силе в одном из ключевых геополитических центров региона.

Но если позиционировать СДВ в качестве "демократизатора" постсоветского пространства, экспортера "цветных" революций в СНГ, то российская сторона естественно будет противодействовать подобным инициативам. Уж коль мы готовы к такому сценарию, то нужно хотя бы рассматривать варианты адекватной защиты, а не делать обиженный вид и плакаться в жилетку нашим западным партнерам на имперскую политику РФ.

Также следует отметить, что для наполнения СДВ миссией поддержки демократизации в странах СНГ необходимо ресурсное обеспечение и экономическая составляющая проекта. Пока же этого в СДВ нет и вряд ли предвидится. Следует также отметить, что СДВ официально не позиционирован как альтернатива СНГ. Ни в одном документе (даже в протоколах и стенограммах) нет ни одного слова о том, что это объединение имеет хотя бы намек на противостояние российскому влиянию. Это утверждение встречается только у российских авторов.

Единственным косвенным показателем проблемности СДВ для РФ являются документы последнего саммита этого форума в мае 2006 г. в Вильнюсе, где отмечается "необходимость стимулирования демократических процессов в Беларуси".

3. Позициионирование Украины в качестве самостоятельного игрока в конфликтных точках в СНГ, прежде всего в Приднестровье и на Кавказе.

Украинский план по урегулированию Приднестровского конфликта нашел понимание и поддержку у основных игроков урегулирования в Приднестровье. Впервые противоборствующие стороны согласились восстановить диалог на основе принципов и алгоритма решения спорных вопросов, предложенных Киевом, - стороны сделали первые реальные шаги к началу решения спорных вопросов не конфронтационным путем, не путем взаимного давления или апеллирования к внешним силам, а путем диалога или "коммуникативного дискурса".

Но экстраполяция приднестровского опыта на все постсоветское пространство не целесообразно. В этом контексте Украина подталкивается рядом западных политиков к тому, чтобы стать посредником в процессах урегулирования территориальных конфликтов на Кавказе в качестве противовеса доминирующему влиянию России. Киеву предлагается роль "укротителя сепаратизма в Грузии".

Однако, в отличие от Приднестровского региона, на Кавказе Украина не владеет достаточными ресурсами, чтобы проводить в жизнь свои мирные инициативы. На границе с соседней Молдовой мы имеем официальные и неофициальные механизмы влиять на Тирасполь и Кишинев. Это позволяет достигать результатов. В случае с Кавказом Украина может оказаться заложником интересов третьих стран. И из противовеса влиянию РФ Украина превратится в "мальчика для битья".

4. Дистанцирование Украины от региональных проектов России.

Это проявилось в первую очередь в дистанцировании Украины от создания Межгосударственного комитета по вопросам безопасности (январь 2005 г.), от некоторых военно-политических и силовых органов СНГ, которые тесно сотрудничают с ОДКБ, а также в осторожности украинской позиции относительно экономических интеграционных проектов с Россией (ЕЭП), в отсутствии единого подхода на высшем уровне по характеру и формату согласования позиций Украины и России относительно вступления в ВТО.

Приоритеты политики России на постсоветском пространстве, в первую очередь, лежат в сфере формирования и развития союзов, в которых безусловным лидером является Россия (ЕЭП, Союзное государство, ОДКБ, ЕврАзЭС), а не двусторонних отношений (что не гарантирует беспроблемных отношений во всех сферах).

 Так, на пленарном заседании Совещания послов и постоянных представителей России 12 июля 2004 г. В.Путин впервые признал, что у страны не имеется сегодня эффективной региональной стратегии: "Отсутствие действующей российской политики в СНГ или даже необоснованная пауза в ней неизбежно приведет ни к чему иному, как энергичному заполнению этого политического пространства другими, более активными государствами". Этот тезис был подтвержден в выступлении В.Путина на заседании Совета Безопасности РФ 19 июля 2004 г.: ". . .или мы добьемся качественного укрепления СНГ, создадим на его базе реально работающую, влиятельную в мире региональную структуру, или нас неизбежно ждет размывание этого геополитического пространства". В этом году подобных заявлений руководство РФ избегает, но это не значит, что оно от них отказалось.

Украинское присутствие в СНГ носит внешний характер - на правах участника, который не признает Устав этой организации. Более того, заявления и позиция украинского МИДа по вопросу признания голодомора 30-х гг. - геноцидом против украинцев на саммите глав МИД СНГ фактически ставит жирный знак вопроса на участии Киева в этом проекте. Отечественный МИД даже выступил с заявлением, где назвал СНГ неэффективной организацией с туманными перспективами.

МИД Украины относительно развития экономических отношений с Россией и региональных проектов с ее участием постоянно изымает термин "интеграция" и заменяет его термином "сотрудничество". Украинское участие в интеграционных объединениях при участии России, как правило, сопровождается рядом исключений (возражений), что фактически нивелирует договоренности.

При этом наблюдаются двойные стандарты в оценке интеграционных процессов в восточном и западном направлениях. Если раньше аморфность СНГ позволяла Украине более или менее эффективно маневрировать и отстаивать собственную сбалансированную позицию относительно экономической интеграции на постсоветском пространстве, то изменение подходов России к формату и направлениям интеграции в рамках СНГ, и в частности проект ЕЭП, проблематизирует позицию нашего государства (что единое экономическое пространство возможно только при условии отсутствия противоречий с европейской интеграцией) и вызывает уже открытое раздражение российских политиков.

Позиция Украины касательно ЕЭП состоит в том, что Украина, исходя из того, что не готова к созданию наднациональных органов в рамках ЕЭП, признает, что реализация механизма обеспечения свободы передвижения людей, услуг, товаров и капитала является необходимой (это как раз формально цели ЕЭП), но будет строить свою политику с учетом совершенно иных ключевых принципов: (1) достаточность защиты национальных интересов, а также (2) чтобы интеграционные процессы на постсоветском пространстве "не блокировали движения Украины к другим рынкам".

Желание Украины создать зону свободной торговли без изъятий и ограничений встречает сопротивление России, которой в результате придется снизить таможенные пошлины на сельскохозяйственную и кондитерскую продукцию, а также на украинский стальной трубопрокат.

С проблематикой формирования ЕЭП до последнего времени российская сторона тесно связывала на переговорах с нашим государством вопросы гармонизации тарифной политики на железнодорожном транспорте, соглашения о транзите нефти и газа. По нашему мнению, эта же проблема лежит в причинах эскалации Москвой "газовой холодной войны".

5. Нерегулируемые вопросы украинско-российской границы.

Россия (1) затягивает с определением (демаркацией - проведением на местности) украинско-российской сухопутной границы, что противоречит положениям договоров и соглашений, (2) тормозит процесс установления морской границы в Азовском и Черном морях, (3) не желает ускорить распределение морских экономических зон.

На данный момент Украина и Россия полностью закрыли вопрос лишь сухопутной границы (28 января 2003 г. в Киеве стороны подписали договор о государственной границе от точки стыка государственных границ Украины, России и Белоруссии до Таганрогского залива в Азовском море).

Позиция России состоит в том, чтобы присвоить Азовскому морю и Керченскому проливу статус внутренних вод двух государств, проведя линию государственной границы лишь по дну и оставив водную поверхность и живые ресурсы моря в общем пользовании.

Позиция Украины базируется на принципе установления линии государственной границы на всей ее протяжности, как в Азовском море и Керченском проливе, так и в Черном море. Эта позиция является более обоснованной с международно-правовой точки зрения, поскольку учитывает требования Конвенции ООН 1982 г. Если линия государственной границы будет проведена на основании норм Конвенции, то Украине отойдет две трети акватории Азовского моря, в шельфовой зоне которого находятся залежи природного газа.

При таком развитии ситуации Российская Федерация теряет возможность геологического изучения и эксплуатации ряда перспективных месторождений углеводородов, ограничивается использование ею значительной части морских природных ресурсов этих акваторий, сужаются возможности политического влияния на обстановку в данном регионе.

13 июля 2005 г. МИД России заявил, что "достижение окончательной договоренности (относительно разграничения Керченского пролива) затрудняется тем, что Украина настаивает на необходимости признать якобы существовавшую административную границу между РСФСР и УССР в акватории Керченского пролива", тогда как "российская сторона считает, что такой границы в соответствии с советским законодательством не было и быть не могло". Российская сторона считает, что до урегулирования всего комплекса проблем разграничения в Азовском и Черном морях и Керченском проливе "остается неопределенным и правовой статус острова Тузла, хотя в настоящее время юрисдикция над этой территорией осуществляется Украиной".

14 июля 2005 г. МИД Украины заявил, что "остров Коса Тузла является неотъемлемой частью территории Украины, поэтому его государственная принадлежность никогда не была и не будет предметом переговоров с Российской Федерацией". При этом следует учитывать, что Статья 5 Договора предусматривает, что "урегулирование вопросов, относящихся к смежным морским пространствам, осуществляется по соглашению между договаривающимися сторонами в соответствии с международным правом".

В связи с этим следует ожидать новых вызовов со стороны РФ в вопросе окончательного урегулирования проблемы границы. В январе 2006 г. во время встречи президентов Украины и РФ в Астане (Казахстан) было достигнуто соглашение об активизации переговорного процесса по Азову и Керчи, но если в Киеве это рассматривалось как элемент поиска конструктива, то российская сторона четко указала на неизменность своей позиции в данном вопросе.

6. Пребывание Черноморского флота РФ в Крыму.

С российской стороны наблюдается нарушение правил аренды (командование ЧФ РФ медлит с законодательным закреплением аренды земельных участков и имущества), несоблюдение экологических норм относительно загрязнения территории, периодическая "демонстрация силы" - высадка десанта в Феодосии, недопущение украинской подводной лодки в Черноморские бухты и т.п. Кроме того, Россия не готова к полному выводу своего флота ни в среднесрочной, ни в долгосрочной перспективе. О том, что Москва не намерена выводить флот из Крыма после 2017 г., косвенно свидетельствует строительство нового жилья для российских офицеров в Севастополе.
В апреле Б.Тарасюк заявил, что Украина не будет добиваться вывода со своей территории Черноморского флота России до 2017 г., однако не планирует продолжать срок пребывания ЧФ.

Несколько иную мысль в мае 2005 г. высказал первый заместитель министра А. Бутейко, заявивший, что пребывание Черноморского флота РФ на территории Крыма может противоречить Конституции Украины. По его словам, некоторые юристы считают срок пребывания ЧФ РФ на территории Украины до 2017 г. "слишком длинным, поскольку переходные положения Конституции являются действительными от нескольких месяцев до 5-7 лет", и "поэтому соглашения должны были подписываться именно на такой срок, а не больше. И потому это может рассматриваться как положения, которые противоречат Конституции". В мае 2005 г. В.Ющенко заявил о том, что Киев собирается рассмотреть вопрос об увеличении арендной платы для Черноморского флота РФ на территории страны.

Также украинская сторона подняла тему об урегулировании вопросов объектов, береговой навигации по всему периметру Крымского полуострова, особенно его черноморской части - около 170 объектов, более 70 земельных участков, где не урегулирована процедура использования и владения, более 170 объектов недвижимости. Украина настаивает на необходимости выполнения российской стороной своих обязательств по участию в социально-экономическом развитии Севастополя (в частности, когда принимался бюджет Севастополя 2005 г., депутаты расписали 27,5 млн грн., которые должны были поступить из российского бюджета, на социальную сферу, но эти деньги не удалось получить до настоящего времени) и других населенных пунктов, в которых временно пребывает Черноморский флот России. Также проблемой остается вопрос компенсации Украине 10,6 млн. грн. за недополученную военную технику, согласно Соглашению о параметрах распределения ЧФ от 28 мая 1997 г.

В ответ российская сторона в лице Министра обороны РФ заявила о том, что ЧФ и в дальнейшем будет базироваться в Севастополе и ни о каком пересмотре условий и урегулировании отношений речь не идет.

Сюда же можно включить вопросы маяков, о собственности которых заявило командование ЧФ РФ и руководство военного ведомства России. Действия украинской стороны по установлению своего контроля над данными объектами имеют целью демонстрацию решительности Киева отстаивания своих интересов. Однако для проведения данных мероприятий необходима информационно-пропагандистская кампания в СМИ, ориентированная не только на собственное общественное мнение, но и на внешнего пользователя. Пока же Киев проигрывает информационную схватку с российской пропагандистской машиной.

7. Энергетические и энерготранзитные вопросы.

Осторожное и настороженное поведение Украины по вопросам создания Газового консорциума, вхождение РАО 'ЕС' России на украинский электроэнергетический рынок и т.п. вопросы оцениваются российскими экспертами как старания украинской стороны противостоять реализации российских интересов в пользу европейских или американских. В части, которая касается газа, проблема лежит в том, что российский "Газпром" требует оплаты по мировым ценам, а украинский "Нафтогаз" считает их "экономически необоснованными".

"Нафтогаз Украины" в настоящее время предоставляет "Газпрому" услуги по хранению его газа в украинских хранилищах на основании соответствующего договора. 'Газпром' вынужден хранить некоторый объем природного газа в ПХГ Украины для выполнения обязательств по экспортным контрактам. Находящийся в хранилищах газ используется для компенсации неравномерности его потребления, связанной с температурными колебаниями. Украина располагает 13 ПХГ общей активной мощностью более 32 млрд. куб. м.

Напомним, что в преддверии газового кризиса Москва возобновила свой интерес к созданию газотранспортного консорциума, однако в уже отвергнутом Украиной варианте (передача в управление "Газпрому" украинских магистральных трубопроводов в обмен на дешевый газ). В пресс-релизе "Газпрома" сказано: "Мы готовы в ходе переговоров с премьер-министром Украины Юрием Ехануровым пересмотреть предложение по стоимости природного газа на 2006 г. . . . Цена может быть пересмотрена в случае, если Украина согласится на создание консорциума по управлению газотранспортной системой страны".

В средине 2005 г. российская компания "Газпром" была готова отказаться от повышения цены на газ для Украины в обмен на создание консорциума по управлению газотранспортной системой Украины. Но украинская сторона готова рассматривать совместное управление новыми проектами, которые будет реализовать Международный газотранспортный консорциум, учредителями которого являются Россия и Украина.

Однако при этом позиция Украины по вопросу перспектив консорциума заключается в том, что ей не нужны инвесторы в существующую газотранспортную систему Украины - инвесторы интересуют Украину в потенциальных проектах по строительству новых газотранспортных магистралей. Таким образом, для украинской стороны предметом газотранспортного консорциума является не газотранспортная система Украины, а создание перспективных проектов, расширяющих транзитные возможности Украины.
Ситуацию осложняет тот факт, что 8 сентября в присутствии В. Путина было подписано соглашение между "Газпромом" и немецкими концернами E.ON и BASF о строительстве Северо-Европейского газопровода между двумя странами (по дну Балтийского моря, который не будет пересекать территории стран, разделяющих Россию и Германию), первая очередь которого вступит в порядок в 2010 г.

Цена проекта 4 млрд. долларов, что в 2,5 раза дороже, чем альтернативные проекты газопровода через Украину. Россия пошла на эти расходы, т.к. считала, что Украине были предложены такие отношения, при которых она была бы основным транзитным пунктом перевалки российских энергоносителей. Однако, по мнению российской стороны, украинская сторона исходила из якобы отсутствующих альтернатив поставкам газа через Украину. С учетом установления полного контроля российской стороны за узбекским участком газопровода из Туркменистана, все это может привести к полной зависимости Украины от российских поставок газа после 2006 г.

В части, касающейся нефтетранзита, ключевой проблемой остаются перспективы нефтепровода "Одесса-Броды" (построен в 2001 г. для транспортировки каспийской нефти, однако Украина в течение двух лет безуспешно пыталась договориться о транспортировке каспийской нефти по нефтепроводу "Одесса-Броды" в режиме аверса). Ссылаясь на отсутствие предложений, украинское правительство в конце июня 2004 г. разрешило использовать трубопровод для транспортировки российской нефти в реверсном направлении.

Россия и Украина в 2004 г. заключили соглашение о транзите нефти, в соответствии с которым, в частности, уполномоченные организации сторон должны обеспечить оптимальную работу нефтепровода Одесса - Броды. В сентябре 2005 г. глава правления "Укртранснафти" А.Тодийчук заявил, что реверсное использование нефтепровода "Одесса-Броды" является коммерчески невыгодным для Украины: ранее российские компании обязывались транспортировать в сторону порта "Южный" 7-9 млн тонн нефти ежегодно. Однако в 2005 г. было транспортировано лишь 3,8 млн тонн российской нефти.

8. Нерешенность вопросов экономического диалога Украины-РФ.

В рамках ранее функционировавших институционных каналов украинско-российской коммуникации на уровне исполнительной власти не происходило принципиального решения геоэкономических проблем украинско-российских отношений. Поэтому на данный момент в украинско-российских отношениях, выходящих за уровень двусторонних, присутствует ряд общеэкономических проблем, требующих скорейшего решения. К таковым относятся:

· антидемпинговые расследования (сталь), непрозрачная борьба за украинские прибыльные области, покупка украинских предприятий и тем самым свертывание украинского производства (путем закрытия предприятий);
· "шантаж" угрозой повышения цен на горючее нефтеперерабатывающими заводами, где преобладающее количество акций (свыше 60%) находится в руках российских предпринимателей (по некоторым данным российский бизнес на Украине сейчас контролирует более 80% рынка ГСМ);
· квотирование и лицензирование украинской продукции;
· конкуренция украинских и российских товаров, услуг, рабочей силы в продвижении на мировой рынок;
· взаимные препятствия на пути к продвижению в ВТО;
· свертывание кооперации и даже возрастающая конкуренция продукции военно-промышленного комплекса двух стран;
· конкуренция за получение средств от международных финансовых структур.

В частности 31 декабря 2004 г. истек срок действия соглашения о регулировании поставок труб из черных металлов, подписанного Россией и Украиной в 2001 г. на три года и продленного до конца 2004 г. Размер квоты на поставку украинских труб в РФ в 2004 г. составил 715 тыс. тонн (в том числе 230 тыс. тонн труб диаметром 1420 мм) - при том, что украинские трубные предприятия в 2004 г. сократили производство труб из черных металлов на 0,5% по сравнению с 2003 г. - до 2033,8 тыс. тонн. Минэкономразвития РФ и Минэкономики Украины 13 января 2005 г. подписали соглашение в рамках антидемпингового расследования, ограничивающее поставки в Россию труб пяти украинских заводов: Никопольская трубная компания, Никопольский завод бесшовных труб, Нижнеднепровский трубопрокатный завод, Никопольский завод нержавеющих труб и Новомосковский трубный завод.

Этим предприятиям выделяется квота на текущий год в размере 395 тыс. тонн на поставки труб, в отношении которых велось расследование (обсадные трубы, котельные трубы, насосно-компрессорные, нефтегазопроводные и горячедеформированные трубы общего назначения, подшипниковые трубы), а также бурильных труб (по предложению самих украинских заводов) с последующим увеличением квоты на 2% в год. Соглашение действует до 31 декабря 2009 г. В то же время всеобъемлющее соглашение по поставкам труб из Украины в Россию и из России в Украину до настоящего времени не подписано.

9. Требования Украины относительно распределения активов СССР, возвращение сохранений населения в Сбербанке СССР, отсутствие ратификации так называемого договора о "нулевом варианте".

Россия взяла на себя обязательство выплачивать долг других республик бывшего СССР, а они обязались передать России активы СССР. Украина в отличие от России еще не ратифицировала соответствующее соглашение, исходя из того, что в отличие от долгов, активы бывшего СССР Украине неизвестны, несмотря на многочисленные запросы.
Необходимо также отметить и нерешенность вопросов о так называемом "золотом запасе СССР", и проблему собственности СССР за границей, и частицы Украины в этой собственности.

Согласно Дагомысским соглашениям (1992 г.), в пункте 14, речь идет о том, что стороны договорились, что Россия обязуется передать Украине "в собственность отдельные здания для развития своей внешнеполитической структуры". Проблема состоит в том, что РФ трактует этот пункт как "передачу Украине объектов бывшего СССР за рубежом в длительное пользование". Другими словами, проблема состоит в определении: "собственность" или "аренда". Хотя сам документ четко регулирует вопрос разграничения понятий.

Кроме того, в украинско-российских отношениях существует ряд проблемных моментов социально-гуманитарного плана, которые на данном этапе уже переходят в плоскость "мягкой безопасности" (т.е. социально-гуманитарного ее измерения). К таковым относятся:

10. "Языковой фактор".

Фактор, связанный с использованием русского языка в Украине и удовлетворением культурных нужд "соотечественников", является одним из факторов усиления дипломатического давления на Украину со стороны Москвы.

В частности, МИД РФ заявляет, что многие проблемные вопросы, связанные с положением русского языка в Украине, пока не нашли своего решения, и, в частности, продолжает сокращаться количество русских школ в Украине (так, Госдума России была намерена 9 сентября рассмотреть обращение к российскому правительству о действиях украинской власти по украинизации образования в Крыму, включая постановление о нарушении прав русскоязычного населения в Крыму, однако вопрос был отложен).

6 сентября МИД РФ выразил протест по поводу полного перевода судопроизводства в Украине на государственный язык в связи со вступлением в силу новых кодексов (ГПК и ГАС). При этом российская сторона апеллировала к тому, что это ущемляет права почти 20 миллионов русскоязычных граждан (40 % населения Украины) и лишает их полноценной судебной защиты.

Украинский МИД (первый замминистра В.Огрызко) ответил встречным заявлением, в котором выразил удивление по поводу заявления российской стороны и подчеркнул, что осуществление судопроизводства является исключительной прерогативой украинского государства.

Но реакция Украины в языковом вопросе выглядит как несистемная рефлексия. Нет понимания того, что в вопросе гуманитарной безопасности необходимо исходить из комплексной стратегии. А ее в Украине похоже нет.

11. Непризнание международных норм и правил относительно прав украинских трудовых мигрантов в России, а также экономическое принуждение к получению российского гражданства.

Украина на разных уровнях активно ставит вопросы заключения двусторонних договоренностей с РФ относительно обеспечения выплаты пенсий гражданам Украины в РФ, установления отдельной квоты для трудовых мигрантов из Украины и упрощения порядка получения ими разрешения на трудовую деятельность в РФ. Россия отказывается вносить необходимые изменения в национальное законодательство.

12. Предоставление российского гражданства гражданам Украины.

В посольстве и консульствах России в Украине осуществляется предоставление российского гражданства таким категориям украинских граждан, которые (1) родились в России сами или родились их родители; (2) закончили российские ВУЗы после 2002 г.; (3) служили в российской армии; (4) являются ветеранами второй мировой войны. Это противоречит украинскому законодательству, которое не предусматривает института двойного гражданства.

13. Неподписание двустороннего соглашения о реадмиссии (возвращение нелегальных мигрантов).

Украина выполняет обязательство перед Евросоюзом относительно борьбы с нелегальной миграцией (задерживает нелегалов на границах с ЕС, содержит их и возвращает мигрантов за счет государства на родину, хотя они попали в Украину из России). Ситуацию осложняет отказ российской стороны поддержать создание целостной системы реадмиссии нелегальных мигрантов на пространстве, которое бы охватывало территории стран-членов ЕС, Украины, России и Белоруссии. Из 5.500 нелегальных мигрантов, которые были задержаны в 2002 г. в Украине и конечной целью которых было попасть в ЕС, 97% лиц въехало на территорию нашего государства именно из двух последних стран (72% - из России и 25% - из Белоруссии).

Есть проблемы и в сфере сотрудничества правоохранительных органов. Так прослеживаются "несостыковки политики и дела" в вопросе выдачи обвиненных в криминальных преступлениях "политически выгодных" лиц. Например, после того как украинская сторона передала РФ все необходимые документы с требованием экстрадировать бывшего главу ГУД И.Бакая, ему задним числом было оформлено гражданство РФ. Вот такие странные подходы. . .

Решение этих и других "чувствительных" вопросов украинско-российских отношений возможно лишь при активном переговорном процессе, когда стороны готовы идти на компромиссы и проводить в отношении друг друга прозрачную политику. На данный момент мы вынуждены констатировать, что таких условий нет.

Российская сторона выжидает окончание премьериады в Украине и формирование новой архитектуры украинской власти после введения в силу политреформы. В соответствии с этой стратагемой строится и нынешняя политика РФ в отношении Украины. И это делается даже в ущерб самим отношениям, где режим ожидания создает условия для лавиноподобного накопления проблем.

С украинской же стороны (в первую очередь со стороны руководства отечественного МИДа) наблюдается попытка ввести диалог с Россией в плоскость конфликтных сценариев. По сути, мы копируем грузинскую политику в отношении РФ. Но для того, чтобы проводить конфликтные сценарии с выгодой для себя, необходимо ресурсное обеспечение данной стратегии. А иначе такая игра подпадает под формулировку: на их имперскую упертость, мы ответим нашей глупостью.

Игра на болевых точках украинско-российских отношений в конечном счете может привести к разрыву: денонсации одной из сторон Базового договора. А последствия этого вряд ли прогнозируются в Москве и Киеве. Все это может вылиться не просто в политическое противостояние, а в полноценную "дипломатическо-милитарную войнушку", где игроками выступят именно третьи силы, а не россияне или украинцы.

Качественное изменение характера отношений между Киевом и Москвой в краткосрочной перспективе зависит от того, насколько быстро удастся построить новую интеграционную составляющую общей ценностной парадигмы отношений Украины и России как независимых государств в диалоге с Европейским Союзом. Для того, чтобы выйти из тупика, предложить креативные идеи по решению болевых точек в отношениях, необходима их перезагрузка. Но, к сожалению, до сентября 2006 г. мы этого сделать не сможем.

Виталий Кулик, "Евразийский Дом"