В последнее время в Центральной Азии наблюдается резкое обострение так называемого этнического фактора. Это, в частности, нашло выражение в серии приграничных инцидентов. На фоне активизации языкового вопроса власти предпринимают попытки создания общегосударственных проектов («национальной идеи»).

Судя по всему, правящие кланоформенные ресурсократии пришли к закономерному для себя выводу: сохранить существующий порядок вещей можно путем национального разобщения народов Центральной Азии и репрессиями на этнической почве, что позволит канализировать растущее в этих странах общественное недовольство.

Главы режимов управляемой демократии в бывших среднеазиатских советских республиках опасаются двух вероятных сценариев консолидации оппозиции. Первый из них — политико-гражданский — предполагает координацию действий политической оппозиции стран региона, что, несмотря на имеющиеся трудности, уже проявилось в создании консультативного органа демократических сил.

Второй возможный сценарий нередко используется действующими властями в пропагандистских целях для оправдания собственной карательной политики — угроза усиления и прихода к власти политического ислама.

Как первый, так и второй варианты развития событий категорически неприемлемы для действующей власти центральноазиатских государств и вызывают соответствующее противодействие с их стороны. Наряду с расширением репрессий они пытаются использовать межгосударственные механизмы СНГ, ОДКБ и ШОС с целью ликвидации политических оппонентов — как политического, так и, нередко, физического.

Однако вопреки видимой возможности объединить свои усилия, правящие режимы Центральной Азии на данном этапе не могут выступить единым фронтом против политчиеской оппозиции. В результате власти начинают все больше использовать этнонационалистические лозунги и псевдонаучные теории для мобилизации широких слоев населения в свою поддержку.

В сложившейся ситуации с уверенностью можно предполагать характер действий ряда центральноазиатских режимов уже в самое ближайшее время. Анализ официальных и полуофициальных публикаций по истории, этнологии, археологии и антропологии, опубликованных в последнее время в ряде государств Центральной Азии, даёт основания для вполне определенных выводов:  

• Пропагандисты из числа околонаучной номенклатуры пытаются создавать историко-культурные мифы, в гипертрофированной форме искусственно удревняя историю своих народов и, наоборот, «омолаживая» историю соседей. При этом производятся фальсификация данных географического расселения этносов и другие всевозможные уловки, позволяющие создать этнонеционалистический идейный инструментарий, позволяющий правящим режимам говорить о «консолидации нации» и борьбы с «вредной» оппозицией. Исторический миф, несмотря на всю свою абсурдность и иррациональность, превращается в эффективное политическое оружие.

• Одновременно в целях противодействия распространению информации и точек зрения, противодействующих усиливающемуся мракобесию, и косвенно противоречащих официальной политике «стабилизации», власти прибегают к усилению цензуры — в том числе в интернете. При этом порой используются весьма нестандартные приемы. Так, в последнее время штатные контрпропагандисты соответствующих структур анонимно, под видом «простых читателей» размещают свои выступления на форумах ведущих интернет-ресурсов, посвященных Центральной Азии, где используют этнонационалистическую риторику в самой вульгарной и агрессивной форме.

  Этнизация политического дискурса авторитарно-тоталитарных режимов уже в ближайшее время способна серьезно осложнить ситуацию в таджикско-узбекских и узбекско-киргизских отношениях. Примечательно, что в ближайшие два года пройдут кампании по перевыборам президентов в Таджикистане и Узбекистане. Какими будут эти, с позволения сказать, «выборы», нетрудно представить.

Несмотря на различия в степени «мягкости-жесткости» режимов и Эмомали Рахмонов, и Ислам Каримов — фактические диктаторы своих стран: они либо ликвидировали своих политических оппонентов, либо лишили их возможности легальной политической деятельности. Использование Ташкентом и Душанбе этнонационалистических лозунгов и переход к политике этноратии позволит изолировать узбеков и таджиков в рамках их постсоветской государственности, усилив нажим на соответствующие национальные меньшинства. Во многом такие действия предпринимаются властями с целью не допустить сплочения таджикской и узбекской оппозиции.

Не менее примечательна ситуация, сложившаяся в узбекско-кыргызских отношениях. Ташкент опасается влияния Кыргызстана на ситуацию в Узбекистане и стремиться исключить любую помощь, оказываемую кыргызскими общественными организациями узбекской оппозиции или просто недовольным. Именно поэтому официальные власти Узбекистана предпринимают усилия, направленные на изоляцию населения своей страны от влияния «тюльпановой революции», а также на возможную дестабилизацию ситуации в Кыргызстане.

Очевидная деградация режимов Каримова в Узбекистане, Рахмонова в Таджикистане и Ниязова в Туркменистане на какое-то время может быть прикрыта идеей гипертрофированного этнонационализма. Однако никакая «национальная идея» не способна предотвратить их крушение, возможное в довольно близкой перспективе.

Между тем, в соседнем Казахстане и Кыргызстане, при всей непохожести их внутренней ситуации, проблема этно-национализма также способна вылиться в серьезные внутригосударственные и межгосударственные противоречия, что способно лишь осложнить ситуацию в регионе в целом.

Девлет Озоди, Prognosis.Ru