В минувшую пятницу «Газпром» провел учебное отключение поставок газа на Украину. Команду закрыть вентили перед телекамерами отдавал глава концерна Алексей Миллер. Практически одновременно с этим Украина активизировала переговоры о поставках газа с Туркменистаном, пытаясь таким образом найти новых союзников среди газодобывающих государств. В результате газовое противостояние накалилось до предела. Смогут ли стороны все-таки безболезненно договориться и не пострадают ли европейские потребители, «НГ» беседует с пресс-секретарем председателя правления «Газпрома» Сергеем Куприяновым.
 

– В пятницу «Газпром» провел учение по прекращению поставок газа на Украину. Если Киев не подпишет договор до конца года, то на какое время назначен час «Х»?

 

– Баланс по предыдущим суткам у нас закрывается в 10 утра, поэтому 1 января в это время нам придется принимать решение.

 

– Как долго может продлиться эмбарго?

 

– Все зависит от украинской стороны. Мы совершенно четко и недвусмысленно дали понять, как мы можем работать в следующем году. Наши предложения полностью соответствуют общепринятой практике работы в газовом секторе. Поэтому возможная пауза с поставками газа для Украины целиком и полностью определяется украинской стороной. И у них есть все возможности, чтобы не допустить критического развития событий.

 

– Учебное отключение, подробно освещенное многими телеканалами, еще раз продемонстрировало серьезность намерений «Газпрома». Демонстративная угроза повлияла на ход переговоров, есть подвижки?

 

– Пока мы не видим подвижек с украинской стороны. Украина устанавливает контакты с европейскими странами, появились сообщения о встрече Украины с послами европейских государств. Нам кажется, что попытка вовлечь третьи стороны в процесс урегулирования отношений между «Газпромом» и «Нефтегазом Украины» не имеет оснований. Эти вопросы мы должны решить в двустороннем порядке.

 

– Успеете договориться до Нового года?

 

– У украинской стороны для этого есть все возможности. Причем это можно сделать быстро и цивилизованно.

 

– А если Украина начнет отбирать газ, предназначенный для европейских потребителей, то каковы будут ваши действия? Пострадают ли европейские партнеры?

 

– Программа действий на этот случай есть. Не случайно мы проводим учения, у нас создан оперативный штаб. Но раскрывать детали мы пока не можем. Наша основная задача сделать так, чтобы европейские потребители не пострадали.

 

– То есть в первую очередь обеспечить бесперебойность поставок в Европу, а затем уж разбираться в юридическом порядке?

 

– Именно так.

 

– Украина сейчас ведет переговоры с Туркменией о поставках газа. Это как-то может повлиять на вашу позицию?

 

– Украина традиционно покупает газ в Туркмении. Это было и в прошлом году, и в этом. Есть у них контракт и на следующий год. Но туркменский газ лишь одна из составляющих в газовом балансе Украины, поэтому вопрос договоренностей с Туркменией лишь дополняет их возможности, но не является альтернативой. У нас, в свою очередь, есть обязательства по транзиту туркменского газа на Украину. И все эти свои обязательства мы выполним.

 

– Куда пойдет газ, предназначенный Украине?

 

– Возможности для переброски у нас есть. Каких-либо технологических проблем в долгосрочном характере для ограничения украинских потребителей нет. В «Газпроме» четко понимают все сложности, с которыми столкнется украинская экономика. Но мы убеждены, что вся ответственность будет лежать на украинской стороне. У Киева есть все возможности, чтобы решить проблемы, связанные с поставками газа, и не допустить критического развития событий. Что мешает Украине подписать с нами контракт на нормальных рыночных принципах и потом решать, как и каким образом потребителям в случае необходимости будет компенсирован этот достаточно резкий скачок цен на газ?.. К слову, мы ведь это проходили. В прошлом году похожая ситуация была с Белоруссией. Но «Газпром» добился своего – цена поднялась до того уровня, который тогда был определен.

 

– В минувшую пятницу акции «Газпрома» получили свободу. Путин подписал закон о либерализации акций концерна. Теперь «Газпром» намерен вывести на западные биржи 40% своих акций. Между тем Федеральная служба по финансовым рынкам хочет ограничить до 30% из-за опасений, что российский рынок потеряет ликвидность. Будете настаивать на своей позиции?

 

– То, что касается 30%, – это лишь некоторые заявления со стороны ФСФР. Решений пока никаких нет. Мы свою задачу видим в том, чтобы обеспечить максимальный комфорт для всех групп наших акционеров в том, чтобы они имели возможность удобно приобретать акции концерна. Но всем известно, что для институциональных долгосрочных инвесторов именно депозитарные расписки являются наиболее удобной формой покупки акций компании. Какие-либо искусственные ограничения как по акциям «Газпрома», так и по другим компаниям не помогут тому, чтобы рынок акций был здесь, а не за рубежом. И наша история тому подтверждение. Несмотря на все существовавшие ограничения, известно, что значительная доля нашего уставного капитала принадлежит иностранным участникам через различные «серые» схемы. Поэтому всякие ограничения здесь вряд ли целесообразны. Впрочем, мы законопослушная компания и будем работать так, как нам позволит финансовый регулятор.

 

– Как вы оцениваете перспективы «Газпрома»? Сможет ли он занять ведущее место по капитализации среди мировых компаний?

 

– Все сравнения «Газпрома» с крупнейшими мировыми компаниями показывают, что концерн вполне способен занять достойное место в ряду наиболее капитализированных компаний.