Если проанализировать, как украинская тематика отражается на страницах западных медиа, можно увидеть, что журналистский интерес к событиям в Киеве и окрестностях падает. Да что Запад – даже «не ровно дышащее» к Украине российское телевидение после визита Януковича в Сочи словно забыло о самой горячей, еще вчера, точке в Содружестве Независимых Государств

В чем дело? Почему пропал интерес?

Потому что революция прекратилась. Началась эволюция. А эволюция никому не интересна – разве что той стране, которая эволюционирует.

Кому, например, интересна Швейцария? Кто в последний раз читал что-нибудь о Швейцарии на страницах не только украинских, но английских, французских и немецких газет? Никто и ничего не читал. Ибо Швейцария – страна без потрясений. Государство, основы которого непоколебимы. Народ, не выходящий на площадь в количестве, превышающем семью.

Я бы не стал объяснять падение интереса к украинской тематике исключительно «мертвым сезоном» в политической жизни. Не без этого, конечно. Однако в Украине действительно перестало что-либо происходить. Выборы закончились. Началась скучная повседневность.

Разумеется, повседневность в Украине сильно отличается от повседневности в Швейцарии. Но на ее восприятие наложило свой отпечаток и общее разочарование Запада в последствиях украинской демократической революции.

Дело не в Януковиче. Дело в общей тенденции. Треть народа проголосовала за возврат к дореволюционным временам. Значит, перемены обратимы – если они вообще были, эти перемены. Если они затронули хоть как-то самую суть украинского менталитета. Ибо революция только тогда является революцией, когда меняет мышление народа.

Или Майдан не был революцией?

Оставим этот вопрос профессору Поповичу. С точки зрения философии истории, когда-нибудь, мы получим на него ответ. Сейчас же вернемся к тому, чем чревато такое тотальное падение интереса к украинской тематике.

Украина устами своего президента декларировала курс на европейскую и евроатлантическую интеграцию. Но европейские институты устроены так, что без откровенного лоббирования идеи принятия Украины, скажем, в состав Европейского Союза на межгосударственном уровне не обойтись. Тем более – в общественном мнении, играющем особую роль на Западе.

До сих пор традиционно функция главного лоббиста интегрирования Украины возлагалась Западом на Польшу. Но сегодня интерес Польши к Украине низок, как никогда. Главных редакторов ведущих польских газет буквально тошнит от украинской тематики: они уже запутались в хитросплетениях коалиций, фракций, в противостоянии внутри партий и за пределами оных. Даже визит министра иностранных дел Украины Богдана Тарасюка не вызвал в варшавском журналистском истеблишменте сколько-нибудь серьезного интереса. Ну, как всегда: приедет, расскажет, и ничем конкретным дело не закончится. Мог и не приезжать!

Украина больше, чем кто бы то ни было, нуждается сегодня в отлаженной системе общественного лоббирования своих интересов в Европе. Необходимо активизировать культурные и человеческие контакты. Необходимы крупные акции неполитического характера, которые пробудили бы заново интерес к Украине хотя бы у ближайших соседей.

Традиционно подобного рода деятельность координируется Министерствами иностранных дел. Однако в Украине в результате компромисса между президентом и правящей парламентской коалицией МИД представляет некую среднеарифметическую концепцию, так сказать, синтез «нашеукраинской» и «региональной» идеологии внешнеполитической деятельности. Несмотря на то, что в Конституции Украины по-прежнему зафиксировано, что внешнюю политику страны определяет президент, Запад уже успели убедить в определяющей роли личности главы правительства. Какую бы цель ни ставил перед собой Борис Тарасюк во время визита в Варшаву, вопрос о том, насколько ему удалось убедить своего польского коллегу в незыблемости позиций Виктора Ющенко, остается открытым.

Именно поэтому сегодня, как никогда, актуальной представляется так называемая «народная дипломатия». Общественные и культурные деятели Украины будут услышаны Западом гораздо быстрее, и их голос будет гораздо убедительнее, нежели голос государственного чиновника, оглядывающегося одновременно на политических лебедя, рака и щуку. Дело здесь не в личных качествах украинских дипломатов. Дело в том, что Дмитро Павлычко и Лина Костенко, Юрий Андрухович и Оксана Забужко в любом случае авторитетнее лица, занимающего главный кабинет украинского МИДа. Их нравственная и творческая состоятельность несомненны, а потому именно они должны представлять Украину на международной арене – не вместо дипломатов, а вместе с ними и независимо от них.

Особая роль, как представляется автору данного текста, возлагается на представителей крупного украинского бизнеса. Одно дело, когда по кабинетам еврокомиссаров бродят тени государственных служащих, уныло рассказывающих о нерушимости решимости украинского руководства и далее придерживаться курса на демократические и рыночные преобразования. И совсем другое – когда такой крупный бизнесмен, как Виктор Пинчук, фактически озвучивает основные тезисы внешнеполитической программы Виктора Ющенко. Не потому, что лично ему этот самый Ющенко симпатичен (в это поверить трудно). А потому, что экономические интересы большинства крупных бизнесменов Украины – не только Пинчука, но и Ахметова, Таруты, Коломойского et cetera – реально связаны с курсом на евроинтеграцию Украины. И в это даже скептически настроенный по отношению к постсоветскому пространству еврокомиссар Болкенстайн поверит: для западного человека именно бизнес определяет государственную политику, а не наоборот.

Не нужно ждать новой революции. Не нужно ждать социальных катаклизмов. Интерес к Украине может не быть всеобщим, но его нужно поддерживать постоянной и кропотливой работой – работой всего украинского общества. Правительства приходят и уходят – остается народ, его культура, его экономические интересы. Нынешняя ситуация, когда об Украине забыла западная пресса, лакмусовой бумажкой демонстрирует, насколько украинское общество готово к этой самой работе на международном уровне. «Скука» по поводу Украины принципиально отличается от «скуки» швейцарской. Швейцария может позволить себе быть никому не интересной: ей никто, собственно говоря, особо не нужен.

А Украине – нужен.

Так что работать все-таки придется.

Александр Федута

Всеукраїнська експертна мережа