На прошлой неделе члены Совета национальной безопасности и обороны анонсировали масштабные трансформации силовых структур: реформа, по замыслу авторов, начнется за несколько дней до выборов и закончится к 2019 г. Наиболее важные изменения планируется завершить буквально за считанные недели — еще до формирования нового парламентского большинства, причем направлены они на усиление президентского влияния на правоохранительную систему.

Силовики получили повестку

Повестка заседания СНБО, состоявшегося 7 марта, удивила многих: члены Совета анализировали не вклад украинских женщин в укрепление обороноспособности страны, и даже не политическую ситуацию в Украине накануне парламентских выборов, а планировали этапы проведения реформы силовых министерств. Два года Совет отвел под «согласование принципиальных подходов» и разработку законопроектов. Еще четыре — на реализацию самой реформы правоохранительных органов, а уже к 2019 г. украинские силовые структуры должны достичь правоохранительных «евростандартов». Более детальная концепция реформирования правоохранительных структур должна быть разработана на протяжении 15 дней со дня предпраздничного заседания Совета.

Но наиболее важные ее детали стали известны уже сейчас (и, как признаются многие собеседники «ДС», знакомство с этими наработками вызывает острый приступ дежавю). Во-первых, внутренние войска предлагается снова трансформировать в Национальную гвардию. В середине 90-х прошлого века такой эксперимент уже проводился тогдашним президентом Леонидом Кучмой, но через несколько лет Верховный главнокомандующий вернул гвардейцев обратно в лоно внутренних войск. Во-вторых, налоговую милицию планируется вывести из состава Государственной налоговой администрации, и дальнейшая судьба бойцов из «маски-шоу» пока неизвестна: скорее всего, они вольются в стройные ряды МВД (откуда, собственно, и появились). В-третьих, по словам секретаря СНБО Анатолия Кинаха, право- охранительную систему ожидает так называемая «девоенизация». В чем суть этого термина, г-н секретарь не поведал, ограничившись лишь замечанием, что она отвечает «европейским стандартам». По-видимому, речь идет о том, что работники многих служб МВД, начиная от паспортистов и заканчивая работниками МРЭО, станут гражданскими. Эта идея тоже витала в воздухе в период правления г-на Кучмы, однако тогда армия милицейских клерков, не желающих терять надбавки за погоны, победила немногочисленных реформаторов.

Следствие объединят

В рамках «силовой» реформы все функции досудебного следствия СНБО предлагает передать отдельному органу в структуре МВД. Создание института досудебного следствия предусмотрено Конституцией страны. Однако в Основном Законе четко не сказано, должен ли это быть отдельный орган, автономный от других силовых ведомств, или можно сберечь ныне существующую систему, в которой подразделения досудебного следствия существуют в составе МВД, Генпрокуратуры, СБУ и налоговой милиции. Сами силовики просят сохранить за каждой из правоохранительных структур следственный департамент, приводя при этом довольно простые аргументы: следователи СБУ расследуют дела о шпионаже, следователи-гаишники занимаются делами о ДТП, все остальные — делами о нарушении санитарных норм. Объединять их под одной крышей нецелесообразно, этот шаг приведет к снижению эффективности работы следователей.

Противоположной точки зрения придерживаются политики. Они считают, что правоохранительные органы зачастую дублируют друг друга. «Ни СБУ, ни МВД, ни органы прокуратуры не способны противостоять новым угрозам. Более того, они иногда сами создают угрозу национальной безопасности», — неоднократно заявлял Петр Порошенко в бытность секретарем СНБО. По существу, создание монопольного следственного органа позволяет эффективно контролировать, во-первых, весь досудебный процесс в Украине: политик (высокопоставленный чиновник), влияющий на этот департамент, де-факто получит возможность определять, какие дела окажутся в суде, а какие — прекратятся на стадии досудебного следствия. Тогда как при существующей сегодня системе установить контроль сразу над четырьмя ведомствами, между которыми, как известно, всегда существовал принцип состязательности, практически невозможно. Во-вторых, этот департамент станет наиболее могущественным «держателем» конфиденциальной информации о государстве и его гражданах. Не удивительно, что первым идею создания такого органа выдвинул глава администрации президента Кучмы Виктор Медведчук. Правда, он действовал не напрямую, а через народных депутатов. Но тогда, в 2003 г., этой затее так и не суждено было осуществиться.

После оранжевой революции идеей создания единого следственного института проникся Петр Порошенко, тогдашний секретарь СНБО. Сначала Президент Ющенко подписал распоряжение о формировании рабочей группы по организации деятельности в Украине так называемого Национального бюро расследований, соруководителем которой стал лояльный к Петру Алексеевичу депутат Виктор Король. Но создание такого органа спустили на тормозах силовики, а г-н Порошенко за месяц до своей неожиданной отставки выступил с заявлением, что, дескать, все украинские силовые структуры нуждаются в глубоком реформировании, а в нынешнем состоянии они «не способны противостоять новым угрозам».

НСР — звучит как плагиат

Еще одна инициатива СНБО предполагает создание Национальной службы расследований. НСР, по словам г-на Кинаха, будет заниматься расследованием «экономических преступлений, борьбой с коррупцией в высших эшелонах власти, прежде всего, среди госслужащих первой и второй категорий». «Мы имеем факт имитации борьбы с коррупцией в высших эшелонах власти, поэтому стоит задача в первом полугодии 2006 года выйти на решение о создании НСР», — отметил г-н Кинах. По существу, НСР — это тот же институт досудебного следствия, но только для VIP-клиентов. Поэтому в прошлогодней модели создания следственного департамента нынешний прообраз службы расследований не вычленялся в отдельное подразделение.

НСР может стать аналогом политического сыска в стране, поскольку именно в этом подразделении будет аккумулироваться вся информация о сильных мира сего. Грамотно распоряжаясь такими данными, можно контролировать ведущие ФПГ страны. В этой связи актуальным является вопрос, почему глава государства запустил реформу правоохранительных органов именно в разгар избирательной кампании. Судя по всему, ближайшие соратники убедили Виктора Андреевича в том, что усиление его собственных полномочий накануне вступления в силу административной реформы ему не только не помешает, но даже поможет в общении со строптивым парламентом. Ведь глава государства сохранит контроль над МВД, которому, по идее, и будет подчинен создаваемый следственный департамент. А СНБО предполагает подчинить главе государства и НСР.

Но удастся ли Совету вся эта, с позволения сказать, реформа — это еще вопрос. В 1997 г. Леонид Кучма уже создавал своим указом некое Национальное бюро расследований, в ведение которого планировалось передать расследование дел о коррупции в органах власти. Но воплотить эту идею бывшему президенту не удалось: ВР отклонила с десяток разных законопроектов, в которых устанавливались полномочия НБР. Просуществовав на птичьих правах два года, оно было ликвидировано. Какая участь постигнет детище Виктора Андреевича, мы сможем узнать уже в ближайшее время. В любом случае общения с парламентом по этому поводу ему не избежать. А депутаты, как известно, делиться властью не очень-то любят.

Станислав Драйгал

Инф. „Деловая столица”