Как итальянец в Киеве расправился с конкурентом

Немало итальянцев на рубеже XIX—ХХ веков порой искали лучшей жизни вдали от родины. Экономика Италии в те времена опиралась на неразвитое сельское хозяйство. А население росло — в начале прошлого века там проживало свыше 30 млн человек. Это порождало лишения, нищету, как следствие — массовую эмиграцию. Немало итальянцев переселились за океан, однако и в наших городах можно было встретить изрядное количество выходцев из Италии.

Долгое время итальянцы, проживавшие в Киеве, пользовались услугами консульства в Одессе. Но к началу прошлого века должность итальянского консула появилась и в Киеве. Правда, в течение ряда лет ее занимал господин с отнюдь не итальянской фамилией — сахарозаводчик, мануфактур-советник Карл Фишман. Зато имя секретаря консульства — профессора пения Антонио Ромео — не вызывало никаких вопросов. Как и другие влиятельные нацменьшинства, итальянцы организовали в Киеве свое благотворительное общество, помещавшееся в нынешнем Музейном переулке. Его казначеем был упомянутый профессор Ромео, а обязанности секретаря общества одно время исполнял представитель семейства Саля — Роберто. Действительно, в городе проживала итальянская беднота, нуждавшаяся в филантропической помощи. Но любопытно, что даже неимущие в значительной мере жили художественным промыслом.

Вот что вспоминал известный певец-баритон Сергей Левик, чья вокальная карьера начиналась до революции в городе на Днепре: «В Киеве, где я долго жил, обитало немало итальянских семейств. За совершенно ничтожным исключением, это были бедняки-ремесленники. Некоторые из них занимались выделыванием из глины разных статуэток, пепельниц, коробочек и прочей мелочи и торговали ими вразнос. Один такой «маэстро-скульпторе» (мастер-скульптор) облюбовал для своей торговли угол Фундуклеевской и Терещенковской улиц и располагался со своим рундучком на тротуаре.

Работал он довольно топорно, но горничные и прочий люд, не лишенные эстетических устремлений, охотно покупали его изделия». Звали этого старого ремесленника синьор Альберто Кампана. Он прочно оккупировал свой угол, не подпуская туда конкурентов — оборванных итальянских мальчишек. Одному, самому пронырливому, даже подставил ножку, и тот разбил несколько гипсовых поделок, которые собирался продавать. Мальчик живописно разрыдался, причитая по-итальянски. Однако собравшиеся прохожие в утешение набросали ему монеток, компенсируя убытки, и тот ушел счастливый, к бессильной зависти старика.

Другой киевский мемуарист, литератор Григорий Григорьев, запомнил проживавшего в подвальчике на Дмитриевской улице уличного скрипача Антонио Скарлатти. Неаполитанец родом, он уверял, что происходит из прославленного семейства итальянских композиторов Скарлатти. Еще молодой, поражающий своей античной красотой, Антонио входил в бродячий оркестр, собранный из таких же, как он сам, итальянских голодранцев. Этот оркестр состоял из двух скрипок, альта, кларнета, флейты и трубы, а его репертуар включал довольно сложные классические вещи Моцарта, Россини, Доницетти...

Колоритные и обаятельные выходцы с Апеннин оживляли местный ландшафт. Однако в начале Первой мировой войны, когда Италия оказалась в стане противников России, их число резко уменьшилось. А в наше время и вовсе мудрено встретить в Киеве среди нищих торговцев или уличных музыкантов людей с итальянской внешностью.

 

Источник Информации: Контракты
Автор: Михаил КАЛЬНИЦКИЙ