Как же не хочется стареть: все не так страшно

Все может статься с челове­ком. Нынешний же пламенный юно­ша отскочил бы с ужасом, если бы показали ему его же портрет в ста­рости… Грозна, страшна грядущая впереди старость и ничего не отдает назад и обратно! Могила милосерд­нее ее, на могиле напишется: здесь погребен человек; но ничего не про­читаешь в хладных, бесчувственных чертах бесчеловечной старости».

 

Эти жестокие строки о старости принадлежат Николаю Гоголю.

 

Гёте ввел в немецкий язык выра­жение «Гретхенфраге». Имеется в виду тот кардинальный, основной, принципиальный вопрос, который за­дает Маргарита Фаусту: «Как обстоит с Твоею верой в Бога?». Фауст уходит от  ответа, ибо «в своем исканье смутном» ради вечной молодости он готов продать дьяволу свою душу. А у Мефистофеля на любой случай го­това саркастическая усмешка.

 

Классик писал «Фауста» не толь­ко о прошлом, но и о будущем, кото­рое для нас становится настоящим. 83-летний нефтяной миллионер Мил­лер Куорлз из Техаса не желает уми­рать. «Не то чтобы я уж очень боялся смерти, — заявил он журналистам. — Но ни за что не хочется уступать ме­сто детям. Какой от них толк? Все они — хулиганы и развратники. А ок­ружающий мир так хорош, что у меня нет сил его покинуть…»

 

На роль Мефистофеля новояв­ленный Фауст пригласил биотехноло­гическую фирму «Герон корпо­рейшн», для начала сделав взнос в 50 тысяч долларов, чтобы, как сфор­мулировала английская газета «Сан­ди тайме», «купить себе дополни­тельный кусок жизни».

Мечта жизнелюбивого старца из Техаса вполне может осуществиться. По мнению Майкла Фоссела, прези­дента Американской медицинской ас­социации по проблемам предотвра­щения старения, «мир сегодня нахо­дится перед столь же радикальными переменами, какие принесло людям землепашество: мы должны гото­виться к жизни в обществе, где люди долго, очень долго не будут превра­щаться в стариков».

Тут уж впору Маргарите задать свой вопрос из вопросов, коль скоро даже разговоры о вечной жизни на земле — богохульство, которое, с точки зрения религии, посильнее дарвиновской теории происхождения видов. Однако наука отвечает на этот вопрос мефистофельской усмешкой, демонстрируя «энзим (фермент) бес­смертия» — выделенную из ядра жи­вой клетки молекулу. Этому белко­вому веществу ученые-микробиологи приписывают ключевую роль в про­цессе старения человека, а также по­явления злокачественных образова­ний.

Упомянутая молекула была от­крыта в 1985 году американскими ис­следовательницами Кэрол Грайдер и Элизабет Блэкберн и получила на­именование «теломераза». Подобно «живой воде» из сказочного источни­ка, она как бы придает бессмертие некоторым клеткам в организме че­ловека.

«Только зародыш имеет теломе-разу во всех своих клетках, — гово­рит микробиолог Джерри Шэй. — Од­нако незадолго до рождения челове­ка это вещество исчезает почти пол­ностью. Оно сохраняется лишь у мужчин в виде зародышевых клеток, образующихся в яичках, а кроме того, остается в организме взрослого че­ловека для выполнения нескольких функций: для обновления кожного покрова и тканей внутренних стенок кишечника, для нормального функци­онирования кровеобразующих клеток костного мозга».

Все прочие клетки новорожденно­го сразу же вступают в процесс ста­рения, их регенерация прекращается — начинают тикать «часы жизни», генетически заведенные для каждого из нас.

Как установили доктор Джерри Шэй и его коллеги, этот «хронометр» помещается на окончаниях хромо­сом: именно там расположены тыся­чекратно повторенные, тесно прижа­тые друг к другу фрагменты ДНК, которые сразу же после появления че­ловека на свет начинают свое деле­ние и распад, утрачивая клеточный «эликсир жизни» и ограничивая про­должительность нашего пребывания в этом мире максимум 120 годами.

Доктору Джерри Шэю удалось в лабораторных условиях искусственно удлинить окончания хромосом и тем самым увеличить наполовину время существования клеток. Одновремен­но американские микробиологи ис­следовали клетки детей, страдающих прогерией (синдром преждевремен­ного старения): обнаружено, что при таком заболевании окончания хромо­сом необычно сокращены, и, как следствие, кожа больных уже в юно­сти покрывается морщинами, проис­ходит обызвествление кровеносных сосудов и распад внутренних орга­нов. Фрэнси Герингер из ЮАР, стра­давший этой редкой болезнью, уже в 17 лет выглядел глубоким стариком.

В этом чудовищном недуге, в свою очередь, мелькает злобная ух­мылка Мефистофеля, дающая по­нять, сколь длинен, а вернее, беско­нечен путь генетики к неизменной мечте человека о подлинном долго­летии. «Старение — исключительно сложный процесс, — говорит Джерри Шэй в интервью немецкому журналу „Шпигель“. — И вряд ли можно объ­яснить все его аспекты лишь сокра­щением окончания хромосом. Но в онкологии результаты наших иссле­дований могут дать большой эффект, ибо в 90 процентах случаев мы нахо­дим в злокачественных опухолях «эн­зим бессмертия“, который из-за како­го-то сбоя приводит к стремительно­му делению и росту раковых клеток. Если удастся блокировать этот очаг медикаментами, осуществится дру­гая мечта человека: победа над ра­ком».

И все-таки ожидаемая продолжи­тельность жизни человека, равная сегодня максимум 120 годам, — со­гласитесь, немалый срок. И средняя продолжительность в 80 лет, достиг­нутая в Японии, и прогноз насчет то­го, что к 2000 году этот показатель в США составит 77 лет, и немецкая статистика, сообщающая, что уже се­годня мужчины в Германии живут в среднем 73 года, а женщины 79 лет — все это поводы для оптимизма. Достаточно сказать, что в Германии всего за одно столетие (1871-1971), несмотря на две ужасающие войны, средняя продолжительность жизни выросла почти вдвое — с 37 до 72 лет. А сегодня на 80 миллионов жи­телей ФРГ приходится 61 тысяча че­ловек старше 95 лет. Среди немец­ких долгожителей — самая пожилая в мире практикующая женщина-врач, 97-летняя Маргарете Штейнбах, са­мый старый садовник, активно зани­мающийся любимым делом 103-летний Георг Бредтшнейдер, полно­стью сохранивший в 102 года ясность ума и творческие способности писа­тель Эрнст Юнгер.

Ну а в Японии проживает офици­ально зарегистрированный старей­шина рода людского 119-летний Сигецио Идзуми.

Данные об ожидаемой средней продолжительности жизни в совре­менной России (по некоторым источ­никам, она составляет 70 лет, по иным — значительно меньше) не мо­гут не огорчать. Но, во-первых, все в жизни меняется, причем не обяза­тельно в худшую сторону. А во- вторых… Обратите внимание, как изменилось у нас отношение к воз­расту человека, в особенности жен­щин, по сравнению, скажем, с оцен­ками в русской, классической литера­туре.

Вспомните: «А, кстати: Ларина проста, Но очень милая старушка…»

А ведь пушкинской «старушке Ла­риной» не было и сорока. По страни­цам Тургенева, Толстого, Достоев­ского бродят пятидесяти и даже со­рокалетние «старухи» и «старики», вызывая некоторое недоумение у нас сегодняшних.

Впрочем, подобные переоценки характерны для истории. Все зависит от условий жизни человека. Кроме Японии с ее средней продолжитель­ностью жизни в 80 лет существуют такие страны, как Афганистан, Уган­да и Сьерра-Леоне, где такой показа­тель равен соответственно 45, 41 и 38 годам. Ученые считают, что, когда он опускается до рубежа 18 лет, воз­никает угроза полного исчезновения данной популяции.

Исследования останков 173 чело­век каменного века показали, что лишь троим из них удалось дожить до 50 лет. По всей вероятности, именно этим объясняется культ по­жилых людей, су­ществовавший в первобытных куль­турах. Подлинного расцвета он достиг в античности, когда возникло явление геронтократии (гос­подства стариков), когда советы ста­рейшин управляли жизнью Эфеса, Крита, Коринфа и других древнегрече­ских городов и областей. Великий философ-идеалист Платон (427-347 гг. до н.э.) в своем труде «Государст­во» писал, что лишь по достижении 50-летнего возраста человек «в со­стоянии понять истину» и, следова­тельно, руководить обществом. Он делил общество на три класса — ре­месленников, воинов и философов, причем для потребляющих классов — воинов и мыслителей, достигших сакраментального полувекового ру­бежа, Платон предлагал отменить частную собственность и семью…

Эти постулаты были видоизмене­ны в Древнем Риме, где старшие по-прежнему сохраняли главенство и непререкаемый авторитет в семье, однако полностью уступили молодым императорам и полководцам в уп­равлении государством. Это про­изошло отнюдь не без борьбы, о чем выразительно сказано в трактате вы­дающегося оратора, политического деятеля, адвоката и писателя Марка Туллия Цицерона (106-43 гг. до н.э.) «О старости»: «Государства всегда разрушаются молодежью, спасают же и восстанавливают их пожилые люди». И еще: «Самым печальным для пожилого возраста мне пред­ставляется ощуще­ние человеком то­го, как ненавидят его на этом отрезке жизненного пути молодые люди». Подобное же от­ношение к почтен­ной старости ощу­щалось и в сред­ние века. «Кто же этот   зверь,   страдающий повсюду на земле?» — за­давал в своих балладах вопрос нюрнбергский мейстерзингер и са­пожник Ганс Сакс. И отвечал, причем со знанием дела, ибо сам дожил до мафусаилова по тем временам воз­раста (1494-1576): «Это бедный ста­рик, у которого украдено все его доб­ро, кто лишен радостей и удовольст­вий жизни и кого уже долгие годы терзает дряхлость».

Для многих развитых стран мира уже сегодня характерна резко ме­няющаяся возрастная пирамида на­селения. Сокращается рождаемость, и в то же время заметно увеличива­ется ожидаемая продолжительность жизни — в обществе становится все больше пожилых людей, причем по­нятие «старость» отодвигается все дальше и дальше.

Но пока старение человеческого организма, у кого-то раньше, у кого-то позже, происходит по известной схеме: теряет свою эластичность хрусталик глазного яблока и лопают­ся кровеносные капилляры за сет­чаткой — зрение лишается былой восприимчивости к свету; к 90 годам головной мозг весит на 10 процентов меньше, чем в 20-летнем возрасте, а объем легких сокращается на 40 процентов; после 35 лет прекраща­ется обновление костных клеток, и скелет человека постепенно стано­вится более хрупким; то же происхо­дит и с кровеносными сосудами из-за их обызвествления.  Походка стано­вится семенящей, неуверенной, спи­на сутулится, волосы редеют, появ­ляются глубокие морщины, наступает беспомощность. А стареть так не хо­чется…

 

Инф.wbc2t.ru