Александр Рар: Евросоюз мягко стелет

Министр иностранных дел Германии Франц-Вальтер Штайнмайер совершил поездку в Центральную Азию. Это был необычный во всех отношениях визит. Руководитель внешнеполитического ведомства одной из ведущих европейских стран почти на неделю отложил европейские и все другие дела и отправился в регион, весьма далекий от Европы.

 

Впервые германский государственный деятель такого уровня посетил за один раз все пять стран Центральной Азии: Казахстан, Узбекистан, Туркмению, Таджикистан и Киргизию. Его сопровождала большая группа чиновников, бизнесменов, журналистов. Министр встречался с президентами, парламентариями и – там, где это удалось, – с представителями общественности.

 

О новых моментах и некоторых нюансах германской и европейской политики на центральноазиатском направлении известный немецкий политолог, эксперт по странам СНГ в Фонде Кербера Александр Рар рассказал в ЭКСКЛЮЗИВНОМ интервью еженедельнику "Новое русское слово" (Европа-СНГ).

 

- Чем вызван столь специфический для современной дипломатической практики формат визита г-на Штайнмайера?

 

- Действительно, необычный визит. При этом кроме Центральной Азии г-н Штайнмайер решил объехать также все страны Северной Африки. Дело в том, что Германия с 1 января 2007 года становится председателем Европейского Союза и хочет сделать тему энергетической безопасности Европы одной из приоритетных в повестке дня ЕС. Этот вояж должен был помочь получить нужную информацию о том, что происходит в регионе. Г-н Штайнмайер хотел побеседовать напрямую с руководителями стран региона и понять, возможно ли за короткое время германского председательствования в ЕС как-то продвинуть сотрудничество с ними.

 

- Если это связано с председательством в ЕС, значит, Германия придает большое значение формированию общей европейской политики в этом регионе?

 

- Да, это ключевой момент. Никакой отдельной политики Германии в Центральной Азии нет, так же как нет отдельной политики на Кавказе и вообще на постсоветском пространстве, это полностью исключено. Германская инициатива в рамках ее председательствования нацелена на то, чтобы стимулировать интерес в структурах ЕС к регионам Центральной Азии и Северной Африки, изучить, насколько возможен вариант диверсификации энергетических потоков с Востока. Может быть, завтра Европа будет получать энергию не только из России, но и из этих стран. Важно также оценить состояние демократических институтов, ситуацию с правами человека. Европейский Союз всегда стремится мягко экспортировать свою политическую модель во внешний мир, чтобы таким образом создавать стабильное пространство вокруг себя.

 

Меркель хочет Конституции

- Как может формироваться эта общая европейская политика в Центральной Азии?

 

- Достаточно сложно. Несколько лет назад было решено создать министерство иностранных дел ЕС. На этот пост был уже назначен г-н Солана. Но тогда все позабыли о том, что в некоторых странах Европейского Союза нужно было провести политическую реформу: это было связано с принятием Конституции ЕС. В некоторых странах ее надо было принимать через референдумы. Во Франции и Голландии эти референдумы провалились, поэтому создание четких механизмов формирования внешней политики приостановилось. Госпожа Меркель хочет этот процесс разморозить, вернуться к созданию Конституции, сделать все возможное за эти полгода германского председательствования, чтобы возродить интерес к идее единой Европы, к европейским ценностям. Может быть, когда-нибудь эти механизмы будут выстроены. Но сегодня их пока нет. Многое зависит от того, как отдельные государства видят эти механизмы. Думаю, что Германия пользуется достаточным авторитетом в Европе и может убедить своих партнеров создать такой единый внешнеполитический механизм.

 

- У Франции, наверное, будут сомнения?

 

- Ну, вы знаете, Ширак-то уходит. У Ширака была одна точка зрения, у Саркози, если он будет избран, - совсем другая. У Саркози в его политическом мышлении будет больше Европы, меньше Америки.

 

- В отношениях с постсоветскими странами у европейцев всегда сталкивались две противоречивые тенденции: продвижение экономических интересов и защита прав человека, укрепление демократии. Как Европа может сочетать эти два принципа в своем подходе к странам Центральной Азии?

 

- Это действительно трудно. В Германии и во всем Европейском Союзе очень сильны неправительственные организации, которые через прессу, через своих депутатов в парламентах оказывают большое влияние на принятие решений. С другой стороны, бизнес заинтересован в стратегических тесных контактах с зарубежными странами независимо от политической ситуации там. Германия со своим опытом и дипломатической школой может соединить эти два подхода в своей политике.

 

Это просматривается в отношении России, а в Центральной Азии - в отношении Узбекистана. Ведь американцев оттуда выпроводили, а немецкая военная база в Термезе осталась. И Узбекистан не заинтересован в том, чтобы немцы оттуда ушли, потому что хочет через них поддерживать контакты с НАТО, укреплять свои связи с Европейским Союзом. Центральноазиатские страны не хотят остаться один на один с Китаем и с Россией. И они заинтересованы в том, чтобы за эти полгода, пока Германия председательствует в ЕС, что-то было реально сделано, потому что потом Евросоюзом будут руководить Португалия и другие страны, и у них интерес к Центральной Азии пропадет.

Там, где Германия ничего не может

 

- Г-н Штайнмайер посетил Ашхабад, три часа беседовал с президентом Ниязовым. Означает ли это, что в отношении к режиму может произойти какое-то потепление?

 

- Повсюду в Центральной Азии Германия будет пытаться связывать экономическое сотрудничество с обеспечением прав человека. Но в случае с Туркменистаном это очень сложно. Пресса, которая сопровождала г-на Штайнмайера во время визита, была просто в ужасе от всего, что она там увидела. Журналистов предупреждали в открытую, чтобы они ни в коем случае не разговаривали ни с кем на улице или в фойе гостиницы. Такие разговоры могли бы стоить жизни тем, кто вступил бы с ними в беседу. Поэтому журналисты вернулись просто в шоке.

 

- Г-н Штайнмайер побывал также в Киргизии в разгар внутреннего кризиса там. Может ли Европа сыграть свою роль в урегулировании подобных критических ситуаций?

 

- Эксперты сходятся во мнении, что в Киргизии воюют не демократы с авторитаризмом, а южный и северный кланы. Что там Германия может сделать? Разве что посоветовать вести эту борьбу в политических, цивилизованных рамках. Нам будут улыбаться, и это хуже всего…

 

- Вам не кажется, что в свое время, когда Европа поддержала Майдан, это открыло путь для "цветных революций" в других странах? Но на украинском поле развертывалась политическая борьба, а в Центральной Азии, как вы сами говорите, подчас противостоят друг другу кланы.

 

- В Украине кланы тоже постарались подлить масла в огонь. Так что все это неоднозначно. Но эпоха "оранжевых революций" прошла. Германии наивно было бы полагать, что можно продолжить "цветные революции" в Центральной Азии. И потом, специалисты здесь, в Германии, очень четко понимают, что у Европы остался последний шанс, чтобы что-то предпринять в Центральной Азии. Германия очень хочет вернуться к идее "шелкового пути", создать в этом регионе мост между Европой и Азией, помочь этим странам объединиться в какое-то региональное сообщество и, естественно, работать с этими странами в области "мягкой безопасности". Я имею в виду борьбу с контрабандой наркотиков. Европа очень хорошо понимает, почему нужно спешить. Пока что Европу в лице Германии в этих государствах ждут. Но пройдет несколько лет, и влияние Китая, России, Индии, Японии, Южной Кореи будет настолько сильно в этих странах, что европейцам будут только вежливо улыбаться.

 

Лев Паршин

"НРС" (Европа-СНГ)