Тайные операции США против исламского терроризма создают правовой вакуум, который прикрывается принципом экстерриториальности.

Мы живем в ненормальном мире. Все слышнее голоса, предостерегающие об этом, но, в целом, преобладает безразличие, некий внутренний тормоз. Это ненормально, когда одно государство, - самое могущественное из всех, - организует по всему миру сеть, предназначенную для похищения людей. Для транспортировки похищенных из одного пункта в другой, на самолетах, с множеством промежуточных посадок в аэропортах других стран. Наконец, для заключения в тайных местах, опять-таки за границей, где эти люди исчезают из поля зрения и подвергаются пыткам. Без каких-либо судебных разбирательств или правовых гарантий. Даже не информируя о том, кто именно, когда и по какой причине был задержан. Все в строжайшем секрете. Совершенно безнаказанно. Скольких людей уже подвергли этому несправедливому, издевательскому обращению? Сотню, две сотни, три? Где доказательства того, что похищенный, заключенный в тюрьму и подвергнутый пыткам человек действительно террорист?

Это закон молчания, который насаждается в глобальном масштабе. Ущемление свободы и законности в обмен на безопасность.

Одержимость идеей безопасности становится властным инструментом, по вине которого весь мир выпадает из-под действия закона. После 11 сентября Буш и его Администрация решили, что запрет на охоту снят. С одной стороны, превентивная война. Нападение на независимое и суверенное государство под сфабрикованным предлогом наличия у него оружия массового поражения.

С другой стороны, не знающая разбора борьба с исламским терроризмом. Так называемые "тайные операции", как ответ на жестокие теракты и скрытые механизмы их поддержки и осуществления.

Трудно бороться против террора законными методами, но поступать иначе значит принижать роль законности и становиться морально на ту же ступень, что и сами террористы. В борьбе с преступностью неизбежны зловещие, потайные коридоры, известные как "клоака власти", но внутри правового государства, если в нем и заложен некий смысл, а также правота перед лицом преступников, необходимо сводить к минимуму подобные методы и преследовать за них не меньше, чем за само преступление.

Если борьба с терроризмом является одной из форм войны, значит, этот закон должен, так или иначе, действовать. Но поскольку не удается придать этой войне должный официальный характер, невозможно использовать в данном случае свойственные военному положению инструменты и приходится прибегать к "тайным" методам. Настоящие войны регламентируются Женевскими соглашениями, но, по мнению Вашингтона, они неприменимы к войне, которая одновременно является и не является таковой. Отсюда простор для беззаконий.

"Пойманные в XXI веке террористы с трудом подпадают под традиционные критерии уголовной или военной юстиции, которые были созданы, исходя из иных потребностей". Эта фраза, произнесенная Кондолизой Райс перед недавним вояжем по европейским столицам, есть не что иное, как декларация о принципах, исповедуемых Администрацией Буша в борьбе с исламским терроризмом. Таков ответ на бурную реакцию, которая последовала за информацией о практикуемых США методах.

Выступая на базе американских ВВС "Эндрюс", глава американского Госдепартамента настаивала на том, что речь идет именно о войне. Она упоминала "вражеских боевиков" и "военные операции". "Мы должны преследовать террористов, ищущих убежища там, где правительства не могут прибегнуть к эффективным действиям, и где, по сути, их невозможно судить по законам обычного правосудия", - добавила она. Все стало предельно ясно: мы находимся в состоянии войны, но против "незаконных боевиков", и, следовательно, они не защищены Женевскими соглашениями. То есть, борьба идет с врагом, который одновременно является преступником, лицом без гражданства и участником экстерриториальной группировки. Именно в таком качестве его надо преследовать. И, значит, к нему неприменимы ни законы военного времени, ни национальное законодательство отдельных государств.

Подобная трактовка возвращает нас к вопросу о том, на основании каких полномочий и какого законодательства допустимо бороться с этим экстерриториальным терроризмом. И почему США действуют в этом случае в одиночку, словно именно им отведена какой-либо международной инстанцией неписанная юрисдикция в этом вопросе?

Недавнее европейское турне Кондолизы Райс имело целью несколько прояснить эти вопросы, а заодно намекнуть на то, что все происходило с молчаливого согласия европейских правительств, обличить лицемерную позицию многих союзников и указать европейцам на их ответственность. "Эти правительства и граждане этих государств должны сами решить, хотят ли они сотрудничать с нами для предотвращения террористических атак против собственных или каких-то иных стран", - заявила она. Что означает: "Суверенное право выбора остается за ними".

Кондолизу Райс трудно назвать мягкой. Она знает, что бьет в самую больную точку. Похоже, что самолеты ЦРУ, на борту которых находились похищенные лица, совершали сотни посадок на аэродромах Испании, Германии, Великобритании, Португалии, Кипра, Греции и даже таких заведомо безупречных в плане соблюдения законности стран, как Швейцария и Швеция. Поэтому не верится, когда правительства этих государств настойчиво делают вид, что были не в курсе. Подтверждением этому стала брюссельская встреча Кондолизы Райс с министрами иностранных дел Европейского Союза в прошедший четверг, когда все они выразили свое полное удовлетворение предоставленными объяснениями, хотя никто так и не уточнил их содержание.

Мы также не услышали каких-либо убедительных подробностей в том, что касается обвинений о существовании тайных тюрем, оказавшись в которых, задержанные по подозрению в терроризме лица попросту пропадают в никуда, словно в "черные дыры". Говорят, что такие тюрьмы есть в Румынии, Болгарии, Польше, Египте, Иордании и Марокко.

Все эти отступления от нормы стали следствием чудовищной вереницы терактов, которую исламский терроризм обрушил как на Соединенные Штаты, так и на Европу, и в отношении которых явно сформировался некий консенсус: на грязную войну надо отвечать грязной войной, и только США под силу нести основное бремя.

Именно поэтому американский Конгресс продлил срок действия 'Закона о патриотизме', который ограничивает гарантии правового государства, одновременно с принятием ограничительных законов во Франции, Великобритании и Германии. Демократиям необходимо, разумеется, обеспечить определенные механизмы, чтобы защитить себя, однако только в допустимых пределах и при наличии контролирующих органов.

Пресса играет ключевую роль в этом. Американские издания "Washington Post" и "The New York Times" нарушили, наконец, постыдный закон молчания. К чести европейских газет, они в большинстве своем тоже не отмалчивались. Добавим к этому такие организации, как Human Rights Watch, "Международная Амнистия" или Союз Гражданских Свобод, которые адекватно выполняют свою обличительную и предостерегающую функции. В Испании, Великобритании и других странах начались расследования по инициативе правоохранительных органов. А Конгресс США одобрил резолюцию против пыток.

Однако, есть и оборотная сторона в виде наглого отрицания: мол, чего не было, того не было. Райс отрицала применение пыток. Советник Белого Дома по безопасности заявляет: "Мы никого не возим из страны в страну". А правительства заинтересованных государств утверждают, что на их территории нет секретных тюрем. В информатизированном мире, где известно абсолютно все, полно черных дыр. Не только в том, что касается борьбы с исламским терроризмом.

 

Федор Вильнер , ИноСМИ.Ru